Вера

Надя сжалась и заплакала, но даже плакала она красиво, ведь заранее подумала, что надо будет пустить слезу, а потому её косметика была водостойкой.

– Я хочу жить на первом этаже. В конце концов, я вынашиваю твоего наследника. Я! – взвилась девушка.

– Так ты разыграла меня! – зашипел мужчина.

– Нет. Это не розыгрыш. Но ты должен знать, что я могу оступиться и случайно упасть. Упс, – хихикнула она, – и нет бебика.

– Упс, – произнесла Ира, – нет денег.

– Вы! – Надя вскочила с дивана, топнула ногой и выбежала из гостиной.

– Ольга Викторовна, посмотрите за ней, – тихо попросила Ира, чувствуя, что силы покидают её и тошнота снова возвращается.

«Вот, как ему, теперь сказать, что и я жду ребёночка?» – задавалась она вопросом, глядя, как Игорь открыл бар, плеснул в пузатый стакан водки и одним большим глотком осушил его, чуть закашлявшись.

«Какого монстра я привёл в дом!», – тем временем, сокрушался мужчина.

 

Глава 11

 

Надя поднялась к себе в комнату. Она гневно оттолкнула пуфик, который стоял около кровати.

– Ненавижу! – как змея шипела она, растягивая слова. – Как же я их ненавижу.

Девушка схватила свой телефон и набрала номер матери.

– Да, – сонно ответила та.

– Моё терпение заканчивается!

– Доченька, это ты?

– Мама, – всхлипнула Надя, присев на край кровати.

– Что случилось, деточка?

– Эта старуха достала меня. Она везде суёт свой нос, – жаловалась девушка. – Вот, я бы на её месте, после измены мужа ушла, гордо подняв голову, а она терпит. Может она больная?

– Больная?

– Мазохистка.

– Не о том ты думаешь, Наденька. Совсем не о том.

– А о чём надо? Она всегда такая расчётливая. Словно, видит меня насквозь.

– И у неё должно быть хотя бы одно слабое место.

– Может и есть, но я об этом не знаю.

– Ох, ну, и дура же ты у меня, доченька.

– Я?

– Ты, моя хорошая, ты… Но не волнуйся, мама поможет тебя.

– Хорошо, – успокоилась девушка и с ногами забралась на постель,, устраиваясь по удобнее.

– Завтра нам надо будет с тобой встретиться, – прокручивала в голове возможные варианты Валентина Петровна.

– А они разрешат?

– Ты имеешь право видеться со мною.

– Точно, – довольная улыбка осветила лицо Нади. – Когда?

– В первой половине дня.

– Не думаю, что меня выпустят.

– Нам и не надо.

– Уверена, что всё получится

– Уверена, доча, уверена. А теперь ложись в постельку и сладко спи.

– Спокойной ночи, мама.

– Спокойной, дорогая моя.

Надя не раздеваясь и не выключая свет в комнате, накрыла себя покрывалом и прикрыла глаза.

«Они ещё поплатятся, – смаковала слова про себя. – Я буду хозяйкой. Всё будет моё».

А в это время на другом конце города Валентина Петровна, сидя на кухне за ноутбуком рассматривала фотографию, на которой была запечатлена счастливая семья: Игорь, Ира и Наташа, их дочь. Девочка ласково прижималась к отцу, глядя в объектив.

– Вот вы и попались, голубчики, – нервно выдохнула женщина, продолжая просматривать кадры из чужой жизни.

Она встала из‑за стола и достала палку колбасы из холодильника и кусок мяса из морозилки.

– Если всё правильно разыграть, то никто не догадается, – побарабанила пальцами по столешнице.

Женщина сделала себе несколько бутербродов, вернулась на своё место и продолжила изучать снимки. Где сейчас девочка, она прекрасно знала. Как и то, что няня, которую наняли родители Иры, чтобы за ней присматривать, была молоденькой вертихвосткой и часто, гуляя с ребёнком, позволяла девочке играть на детской площадке, в то время, как сама придавалась общению с друзьями в соцсетях.

– Это будет интересно, – усмехнулась она, жалости к чужим детям у неё не было.

 

Часть 12

 

– Мама, – шептала Надя, оглядываясь по сторонам, сидя в беседке, что находилась на территории дома, в котором она теперь была вынуждена жить.

Валентина Петровна ближе прижалась к дочери и поставила перед ними на стол свою довольно объёмную сумку, закрывая часть обзора на них из окон дома. Она положила свои руки на стол и наклонилась чуть ниже, опуская голову так, чтобы сумка загораживала её лицо. Девушка недоуменно посмотрела на мать, но повторила её движения.

– Держи, – почти одними губами произнесла женщина и сунула Наде в руку небольшой флакончик с мутно‑грязно‑бордово‑красной жидкостью.

Надя зажала флакон в руке.

– Что это?

– Это кровь, – пояснила женщина, наклонившись ещё ближе к дочери.

– Кровь, – в шоке повторила за ней девушка. – Чья? Зачем?

– Шшшш, – прошипела Валентина Петровна. – Это кровь. Мясо разморозила и тебе слила.

Лицо Нади перекосило. Она почувствовала, как рвотные рефлексы подкатываю к горлу. Девушка выпрямилась и сделала пару глубоких вдохов, стараясь успокоиться. Она ошарашено смотрела на мать, всё ещё сжимая флакон в руке.

– Зачем? – еле выдавила из себя.

– Сегодня, когда я тебе позвоню и дам сигнал, ты разольёшь это по своей одежде. И про трусы не забудь.