Ворон
Отключившись, я взяла в ванной самое большое ведро и наполнила его водой.
Правда, быстро передумала, решив использовать в качестве оружия возмездия ведерко поменьше. Пора бы научить кое‑кого хорошим манерам. Вернувшись на балкон, я подавила вздох, обнаружив, что к завываниям гитаристов из открытых нараспашку дверей дома добавились ударные и тяжелые басы.
– Ребят, ну серьезно… Уже почти полночь! Давайте решим мирно! Мне рано вставать…
Игнор, причем полный, послужил мне ответом. Парочка внизу была так увлечена друг другом, что вряд ли вообще меня услышала.
– Знаете что… Я ведь предупреждала! – приведя оружие массового уничтожения в боевую готовность, я опрокинула ведерко на голову парочке…
– ЧТО ЗА‑А‑А… – девица подпрыгнула и, сыпля проклятьями, устремила на меня убийственный взгляд.
Наконец, я смогла рассмотреть ее лицо: симпатичная шатенка с аккуратным вздернутым носом смотрела недобро, расчесывая пальцами слипшиеся пряди.
– Ворон, она совсем берега попутала!
Ворон…
Вдруг луна вышла из‑за облака и осветила лицо парня, который находился в тени. На его губах блуждала улыбка. Наши взгляды встретились… и мой пульс с бешеной скоростью полетел вниз…
Цепляясь пальцами за прохладные перила, я задыхалась как на лихих виражах, ведь на меня не мигая смотрел тот, кто сегодня уже заставил сердце биться неровно…
* * *
– Ворон… – прерывисто повторила я, все еще не решаясь вылезти из‑под душа.
К своему стыду, после применения «оружия массового уничтожения» я позорно капитулировала, закрывшись в ванной. И хоть последний летний день порадовал прекрасной погодой, меня до сих пор знобило, и я не собиралась вылезать из‑под обжигающих струй воды.
Поверить не могла… Его безумная улыбка. И яркие губы, все еще припухшие от поцелуя с другой, отчетливо выделялись на фоне залитой лунным светом кожи.
Ворон.
Похоже, этот парень стал моим личным проклятьем. Подставив лицо под упругие струи воды, я молилась, чтобы он оказался всего лишь гостем вечеринки, и на этом наши столкновения закончились.
Не хотелось даже думать, что своим глупым импульсивным поступком я лишь усугубила ситуацию, и хулиган с проникновенными ореховыми глазами теперь знает, где я живу.
Пять очков Гриффендору, Аля!
Потерявшись во времени, я еще какое‑то время сидела в своем укрытии. После смерти мамы ванная вообще стала местом, где я пряталась от постороннего мира.
Шум воды помогал расслабиться, отключить голову от гнетущих мыслей. В самые трудные дни я могла часами сидеть под душем, бездумно глядя в потолок. Отец из‑за этого даже консультировался с психологом, но мозгоправ успокоил его, объяснив мою тягу к водным процедурам собственным способом уйти от реальности.
Однако пора было возвращаться на нашу бренную землю: закрыв воду и повесив душевую лейку на место, я насухо вытерлась, расчесав влажные слегка вьющиеся волосы на прямой пробор. Натянув папин халат поверх пижамы, осторожно вернулась в спальню. К моему удивлению, из открытой двери не доносилось ни звука…
На цыпочках, я вышла на балкон, вмиг продрогнув от прохладного ночного ветра. Сильнее запахнув халат на груди, я ошарашенно смотрела на пламя затухавшего костра. Все гости разошлись.
– Довольна?! – где‑то поблизости раздался злобный смех.
Повернув голову, я напоролась на душераздирающий прямой взгляд ореховых глаз. Ворон сидел на ветке дерева прямо напротив моего балкона и смотрел на меня не мигая. По пояс обнаженный. В одних черных джинсах с прорезями на коленях. Босой. Как какая‑то голодная дикая птица. Ворон.
Сжав костяшки с такой силой, что побелели фаланги, от волнения я даже не могла отвести взгляд. Шумно хватала ночной воздух, превратившийся в липкую густую субстанцию.
– Ляля.
Его глаза с пляшущими смешинками на дне казались почти темными. И пугающими. Я не хотела смотреть, но и отвернуться не могла: тело будто связали невидимыми путами, в горле образовался ком.
Ворон кивнул на свои руки.
– Вода была очень кстати. Теперь не такие грязные… М‑м?! – усмехнулся, но в глазах промелькнуло что‑то нехорошее.
Будто под гипнозом, я внимательно его рассматривала, стараясь отыскать недостатки, однако, кроме очевидного скверного характера, внешне он был чертовски хорош собой.
Блестящие черные волосы парня модно подстрижены со слегка удлиненными прядями на затылке, а виски выбриты. Скользнув взглядом ниже, я уперлась в мощные плечи и мускулистую грудь. Накаченные руки забиты пугающими чернильно‑синими татуировками. На животе курчавилась дорожка темных волос, суживаясь в треугольник у пояса его джинсов. Атлетическая фигура, ничего не скажешь.
Вновь вернувшись к красивому лицу Ворона и его безразличному взгляду, я пыталась прикинуть, сколько ему лет. Выглядел он гораздо старше меня. Да и девушка, с которой он обжимался, тянула на студентку второго‑третьего курса.
– Вечеринка закончилась? – И я кашлянула в ожидании ответа.
Он кивнул и добавил развязно:
– Но веселье, как видишь, продолжается!
– А где хозяева дома? – спросила я тихо.
– Зачем они тебе? – ухмыльнулся Ворон.
– Ну, мы все‑таки соседи…
– И что ты собираешься мне сказать, соседка? Я весь внимание.
«Соседка…»
Мои опасения подтвердились. От смущения пересохло во рту. Значит, он все‑таки здесь живет… А ведь с утра этот день казался даже неплохим…
– Твои родители уехали, и ты решил оторваться на всю катушку?
Я старалась, чтобы голос звучал уверенно, потому что от встречи наших взглядов внутри меня сотрясалась каждая прожилка.
– Отдыхают далеко отсюда, – равнодушно и совершенно спокойно произнес он.
– Тебе повезло, что моего отца не было дома, иначе он бы сразу им настучал!
– Не‑а, – прошептал Ворон, раздувая ноздри.
Языки пламени, плясавшие в его глазах, казалось, перекинулись на мою кожу, заставив каждую клеточку гореть.
