Ворон ворону глаз не выклюет. Том III

– Ваш «личный интерес» случайно не связан с тем, что я видел в колодце? – спросил Виктор с осторожностью. Каждый Курьер по‑своему реагировал на вопросы о прошлом до Двуглавого.

– Верно. Пока я вёл дела в Вердестте, мы с Бриссо тесно сотрудничали несколько лет. Увы, однажды он решил, что выгоднее будет сдать мою команду Кругу Герцогов. Теперь он в Дарнелле, уж не знаю, какими судьбами: может, шпионит для герцогов, а может, сам пал жертвой интриг. Слишком долго я ждал шанса отомстить за друзей.

– Уверены, что убить его должен именно я?

– Я воин пера, а не меча. Бриссо умён и осторожен, его не подловить обычными способами. На приём дона Монна он явится с охраной, против которой ваши таланты будут куда эффективнее, чем мои.

– Вы же бывший пират. Я думал, в море без сабли не выжить.

– Неужели вы приняли мою команду за сборище головорезов? Мы были профессионалами, которые помогали урегулировать любые спорные ситуации. Услугами «Сизого всполоха» обожали пользоваться торговые гильдии Вердестта, мы заработали репутацию лучших исполнителей их вечных интриг.

– По мне, так головорезами вы и были, – Виктор пожал плечами.

– Как вам угодно, – Лафайетт поджал губы с таким видом, словно великодушно прощал оскорбление. – В любом случае нужен был кто‑то, кто умеет вести переговоры с ушлыми заказчиками, заключать выгодные контракты, обеспечивать команду всем необходимым. Именно таким человеком и был ваш покорный слуга. Я предпочитаю пачкать руки чернилами, иногда ядом – но не кровью.

Резкий грохот заставил всех вздрогнуть: Якоб треснул кулаком по столу с такой силой, что фигурки улетели с доски на пол. Лиховид похлопал его по плечу, приговаривая: «Да не переживай тако, зато на настоящей битве я бы не рискнул с тобой бодаться», а сам едва сдерживал ухмылочку. Его долгие раздумья над комбинацией прошли не зря.

Пока Якоб мрачно расставлял рыцарей по местам, Лафайетт предложил Виктору присоединиться к игре. Впервые Курьеры пригласили составить им компанию, но для Виктора эти люди – неизбежный придаток к силам Кэйшес, не более того.

– Забей, Лаф. У новичка оченно аристократичная задница для игр простого люда.

Лиховид заливисто смеялся, довольный своей шуткой, пока его не дёрнули за куцый хвост с такой силой, что лицо задралось кверху.

– Я не расслышал. Повтори, – Виктор давил на степняка взглядом и всё сильнее тянул за хвост, грозя его оторвать.

Лафайетт охнул: «Прекратите немедленно!» Якоб молча встал с места, готовый усмирить всех силой, если придётся, но Виктор уже разжал руку. Перепуганные глаза Лиховида ясно сказали, что намёк он понял.

До Дня основания хватало времени для тщательной подготовки к заказу. Первым делом Виктор начал появляться на вечерних лекциях в Ахеронской академии под видом слушателя. Бродил среди адептов, рассматривал статуи Квадранты и строгие геометрические узоры на стенах – раньше они помогали привести мысли в порядок, теперь же вся эта вездесущая символика стала раздражать. Помнится, София тоже кривилась от ромбов, когда оказалась под влиянием Скорбящего палача. «Геометрия – отражение непреложности законов», как пишут в учебниках. Может, именно поэтому так и хотелось внести хаос в порядок линий.

Виктор изучал академию, как хищник изучает свои угодья. Подметил, где чаще всего можно наткнуться на прислугу и адептов, а где стояла тишина даже в полдень. Самым уединённым местом оказалась крыша астрономической башни, теперь переоборудованной под оранжерею с целебными травами. Виктор пытался набиться в садовники, но адепты заявили, что помощники им нужны в куда более важных делах, а за растениями иногда присматривает старенький лектор. Ответ его полностью устроил. Запрятав свёрток за цветочными горшками, Виктор был уверен, что в ближайшие пару дней его тайник никто не раскроет.

Без напарника подготовка к убийству оказалась не такой занимательной… или скорее – без Хейда? Проверять и сравнивать не хотелось. Люди раздражали, и не только они. Фитиль, принимаемый раньше за стержень, практически догорел. Что случится, когда грянет взрыв, Виктор не задумывался. Ему стало всё равно.

В День основания Дарнелл вспомнил, кем он раньше был – жемчужиной Тормандалла, её первой столицей, с которой началось становление империи. Праздничная суета охватила улицы: город утопал в буйстве разноцветных лент, над площадями развевались флаги со скорпионами, а осень подыграла этому великолепию, щедро позолотив кроны деревьев. Музыка гремела из уличных громкоговорителей – ритмичная, как пульс праздника. Толпа подпевала, смеялась, сметала с прилавков традиционных карамельных рыбок и дешёвое вино.

В этот раз было легко затеряться в толпе: не пришлось заморачиваться ни с мундиром, ни с оружием. В цирюльне Виктору сбрили отросшую щетину и уложили волосы, после чего он завернул в первый попавшийся магазин, где ему подобрали чёрный костюм‑тройку и шерстяное пальто. Он переоделся прямо в примерочной, оставив старую одежду, как змея оставляет кожу – без сожаления.

«Хейд бы порадовался, что я наконец‑то избавился от этого пыльного мешка», – хмыкнул Виктор с долей тоски, когда посмотрел на своё отражение в витрине магазина.

Хотел он слиться с толпой, да перестарался. То и дело ловил на себе женские взгляды – долгие, игривые. Пока Виктор носил мундир, ему редко перепадало так много внимания. Наоборот: к Хранителям не боялись приближаться только те, кто нанял их для защиты.

К Ахеронской академии Виктор пришёл сильно загодя и всё равно недооценил жажду местных поглазеть на столичное светило: народ выстраивался в длинные очереди, чтобы занять лучшие места в зале. Виктор скользнул мимо толпы, желая поскорее добраться до свёртка в оранжерее, но тут что‑то зацепило его внимание. Фигура в бордовом кейпе сидела на железном заборчике чуть поодаль от академии, сгорбившись так, что накинутый на голову остроконечный капюшон скрывал лицо.

– Никто из всего табора родственников не сказал тебе, что приходить сюда – идиотская затея?

Крыс чуть не свалился с ограждения клумбы. Судя по ошарашенному виду, он не ожидал, что Виктор сможет к нему подкрасться.

– Говорят, этот ваш мудрец картинки показывать будет. Интересно ведь поглазеть, а то Крыс забудет скоро, как выглядит родной край, – буркнул Крыс. Поправив капюшон, расшитый голубыми горскими символами, он скрылся от солнца и проходящих мимо зевак.

– «Мудреца» охраняют другие Левиафаны. Не то место, куда нужно лезть мальчишке. Даже если это ты.

– Дети гор созревают быстрее разнеженных задниц из низин. Крыс испытание охотой ещё на свою тринадцатую весну прошёл чё да! Пра‑пра‑пра, Туган Многорукий, великим воином был. Когда враги захватили его поселение, он в одиночку всех прихлопнул. Если кто сунется – пожалеет.

– Уверен, что стоит бахвалиться достижениями давно помершего предка, а не своими?

Молниеносный взмах руки, и Крыс тыкнул в бок Виктора кончиком костяного шипа.

– Все, кто Крыса недооценивал, пеплом по ветру развеяны.

– Убедил, – Виктор отвёл от себя руку парня. – Может, ты и билет купил, чтобы на картинки свои поглазеть?

– А надо было ли чё ли?

– Цена написана под каждой новостью о лекции Монна.

– Вот же дикость – знания на железки обменивать! У вас, низменников, всё не как у людей. Оттого и дураков полно.