Ворон ворону глаз не выклюет. Том III

– Десять лет здесь работаю, но о таких ходах не слышал, – сказал повар, потирая пальцем исцарапанное костями лезвие тесака.

– Мистер Борвикк помогал закладывать этот ход тринадцать лет назад, – Артур пожал плечами. – Остальные детали потом. Мы здорово нашумели, надо бежать отсюда.

Люди переглядывались, ждали, пока кто‑то сделает первый шаг. Повар обернулся и обвёл взглядом своих помощниц в запачканных фартуках, жмущихся друг к другу прачек, едва хранящую самообладание мисс Денмарк, улыбнулся им всем по‑доброму и прогудел:

– Ну, девочки, погнали. Я порежу на стейки любого, кто к вам палец протянет, а вы сами приглядывайте за мистером Эдмонном.

Клерк скривился весь, как лимон укусив, но кухня пустела, и он нехотя поплёлся следом. Чем дольше Хейд наблюдал за этим балаганом, тем меньше верил, что их ждёт успех.

По архитектуре тюрьма напоминала звезду. Башня административного корпуса вздымалась в центре, как ржавый гвоздь, упавший с неба в твердь земли. От неё, точно лучи, расходились пять длинных коридоров, каждый вёл в свою зону содержания. Хейд не имел ни малейшего понятия, в каком из лучей они оказались теперь, а вот Левиафаны, эти вездесущие сволочи, как‑то прознали, где стоит поджидать беглецов.

Толпа беззаконников в тюремных робах шла навстречу: неспешно, с уверенностью, что жертвам от них деваться некуда. Кто‑то волок кусок трубы, кто‑то сжимал окровавленный нож. Один тащил пожарный топор с обломанным древком. Другой играючи рассекал воздух лезвием сабли. К счастью, на их шеях всё ещё висели ошейники

Артур выхватил из кобуры револьвер, раздался глухой выстрел – и ближайший Левиафан рухнул, не успев вскрикнуть.

– У меня на всех хватит!

Червивые остановились. Из толпы вышел тучный охранник, больше напоминающий шар. На его кабаньей шее не было ошейника.

– Для тени от вас слишком много шума, мийстер, – хоть голос и звучал чужой, но безошибочно угадывались слова Ищейки. По спине Хейда пробежал холодок. – Думаете, в городе вас ждёт спасение? Ха! Дарнелл в огне. Помощи вы не дождётесь. Бросьте это жалкое упрямство, мийстер тень. Сложите оружие и всё‑таки загляните на разговорчик в мой замечательный кабинет. Человек с такими способностями, как у вас, нам пригодится.

– Благодарю, но на моей работе вознаграждения получше будут, – и Артур застрелил «рупор» Ищейки. Пуля угодила точно между глаз. Толстяк задрал голову, словно хотел посмеяться, но вместо этого с грохотом повалился на спину.

Вдруг незримую линию между Левиафанами и выжившими разрезала дуга дыма. Колба ударилась о каменную плиту и разлетелась на мелкие осколки, выпустив пламя. Левиафаны взвыли: то были крики не боли, а ужаса. Слишком хорошо они помнили квадрианские камеры пыток.

– За моих коллег, подонки! – воскликнула мисс Денмарк и следом полетела ещё одна колба с аптечной этикеткой.

Прачка с клетчатым платком на голове нырнула в раскрытый саквояж, точно в оружейный ящик, и достала бутылку с горючим. Её подруга чиркнула спичкой и подожгла фитиль из бинтов. Снаряд залетел в самую гущу врагов – пламя вспыхнуло с глухим «фу‑ух». Ни один червь не остался без огненного привета.

Точными выстрелами Артур избавлялся от тех, кто пытался приблизиться, пока двое охранником саблями прикрывали его от особо ретивых типов. Один всё‑таки прорвался. Ведун, охваченный пламенем, рванул вперёд сквозь сталь и свинец. Со слезающей с лица кожей, с глазами, полными безумия и нечеловеческой ярости, он с криком навалился на Артура, обхватил его руками и ногами, как паук свою жертву, но вместо яда опалил жаром. Артур успел лишь вскинуть локоть в попытке защититься от касания пламени.

– Ах ты, сука! – взревел повар и, схватив живой факел за плечо, отшвырнул прочь. Ведун в агонии бился на полу, пока охранник не пронзил его сердце клинком.

Артур сам едва не загорелся, но повар успел сдёрнуть с него пылающую шинель и метнуть её во врагов. Огонь оставил на руке и щеке гвардейца вздувшиеся ожоги, что не помешало ему пулей усмирить ещё одного горящего безумца.

Самое полезное, что мог сделать Хейд – это спрятаться под подоконником и не мешаться. Вонь палёной плоти, едкий дым, брызги крови на полу. Грохот клинков и выстрелов. Всё сливалось в знакомый до тошноты кошмар – ту самую ночь в крепости Багортт. Хейд зажмурился и хотел бы зажать уши, но мешались наручники.

«Вот же хохма выйдет, если меня попросту контузило, и сейчас я очнусь рядом с Виктором у электростанции. Пожалуйста, пусть всё так и будет! Пожалуйста…»

Вдруг сквозь хаос прорезался голос:

– Вставайте, мистер. Пора бежать! – это была одна из прачек, та самая, что носила клетчатый платок.

Хейд осоловело заморгал. Смотрел на девушку, а видел бастионы крепости – его разум застрял в кошмаре, как в мышеловке. Удивительно, но прачка не бросила его. Силой вытянула из убежища и потащила за собой, прочь от горящих ведунов. Их вопли ещё долго звенели в ушах.

Воспоминания больше походили на засвеченную плёнку и выдавали несвязные обрывки: вспышки света, лестницы, однотипные коридоры – и вдруг Хейд пришёл в себя, лёжа на мешках с крупой. Вокруг него высились длинные ряды полок. Они всё‑таки добрались до склада, о котором говорил Артур. Тот сейчас вовсю раздавал указания: мужчинам – завалить выход, женщинам – искать тайный проход.

Работа кипела. Помещение склада было здоровенным, и укромных уголков в нём хватало, а Левиафаны уже пытались пробиться внутрь. Дверь заставили ящиками, прикатили бочки, пока створки тряслись под ударами с другой стороны. Сколько ещё выдержит эта преграда?

– Не осталось ли в вашем чудо‑саквояже обезболивающего, леди Доктор? – Хейд едва успел поймать мисс Денмарк за подол голубого халата, когда та пробегала мимо. Поправив очки, она вгляделась в помеху.

– За несколько часов вы умудрились пустить насмарку две недели лечения, мистер Четырнадцатый, – с укором заметила она, когда оценила состояние пациента.

– Трудный день, сами видите, – вымученно улыбнулся Хейд. Перед ней он старался держать лицо.

Несмотря на строгость в голосе, мисс Денмарк вздохнула и принялась копаться в саквояже. Красивые у неё были руки: ловкие и сильные пальцы с аккуратными миндалевидными ногтями, такие с лёгкостью освоили бы науку взлома или незаметно щипнули шиллет‑другой из кармана – сплошное загляденье.

– С собой у меня только микстура Паферума, – наконец сказала она, сжимая своими прекрасными пальцами бутылочку из зеленоватого стекла. – Но я дам лишь каплю. Вы и так с трудом выдержали воздействие сонного газа. Он макового сока вам может стать ещё хуже.

– Молюсь на вашу милость.

Лекарство обожгло язык, да и на вкус оно оказалось едким горьким дерьмом, но стоило это вытерпеть, чтобы дыхание стало ровнее, без колющей боли. Подождав ещё немного, пока в глазах перестанет двоиться, Хейд тихонько сполз с ложа из мешков.

Тем временем один из охранников, с родимым пятном на щеке, повалил на пол стеллаж.

– Во, нашёл! – крикнул он, когда улеглось облако пыли. Кладка за шкафом заметно отличалась по цвету от остальной стены. – Да чтоб в меня Кэйшес плюнула! Мы с этой дырой год провозимся.