Воспоминания о будущем

– Рэкки. А, Рэкки. Ты не устала? Долго нам еще так идти по этим веткам?

– Не хнычь, все будет ок.

– Но этот рюкзак такой тяжелый. Зачем мы его взяли?

– Там палатка. Вдруг нам придется их долго ждать. Мы достанем палатку, она сама надуется, и можно будет сидеть внутри сколько хочешь со всеми удобствами.

– М‑м, но мне надоело уже идти через всю эту чащу, – сказала я. – Такое ощущение, что кто‑то за нами следит.

– Ты это придумала себе. Идем, не останавливайся.

Я и не останавливалась. Шла как шла, все время следуя за Рэкки. Видела только ее спину. Но ее голос меня успокаивал. Под моими ногами хрустнула ветка. Я вздрогнула от неожиданности. Такую тишину прервал внезапный треск. Рэкки обернулась, не переставая идти, улыбнулась и снова продолжила вести меня за собой. Она поправила кепку, сделала два больших шага и, хорошенько оттолкнувшись, перепрыгнула через кучку веток на пути, плавно приземлившись. Я тоже разбежалась и прыгнула, но только слегка промахнулась. Черт, нужно было сильнее отталкиваться. Я налетела на пару веток, да еще и ударилась о спину Рэкки. Она немного пошатнулась, но выстояла.

– Ой, прости.

– Ничего. А ты как?

– Кажется, ногу оцарапала. Саднит.

– Давай посмотрю.

Она обошла меня сбоку и удивленно хмыкнула.

– Что? Что там?

– Не смотри лучше.

Только я ее не послушала. Глянула вниз на правую ногу. Оказалось, там торчала тоненькая длинная веточка. Прямо в ноге ниже колена, представляете? Я сразу же отвела глаза, хотя и успела знатно испугаться и заметить, что крови нет. Я сглотнула. На самом деле рана была небольшая. Ветка вошла только в самый верхний слой кожи где‑то на три сантиметра вдоль. Рэкки усадила меня на близлежащее к нам поваленное дерево. Еще раз посмотрела на мою ногу и приказала не двигаться. Думаю, если бы она сказала мне «не паниковать», то я бы запаниковала. Но она, к счастью, не сказала таких слов. Рэкки стала рыться в своем рюкзаке. Ох, люблю я ее бездонный рюкзак. Всегда там найдется что‑то полезное, что тебе нужно. И в этот раз она вытащила оттуда йод и пластырь. Она сняла мою правую сандалию, приподняла ногу и поставила к себе на колено. Я все еще старалась не шевелиться, а мое тело стало слегка ватным.

– Ой, смотри, что это там? – спросила она, указывая мне за спину.

Я обернулась, и вдруг – раз! Почувствовала, как ветка выходит из моей ноги.

– Ау, фу, – сморщилась я.

– Зато теперь она у меня в руке, – проговорила Рэкки, помахав веточкой в пальцах, а потом быстро выкинула ее себе за спину.

– Это было неприятно.

– Ну, а как ты хотела? Не надо было на ветки напарываться.

– Хм, я думала, что не промахнусь, – пробубнила я.

Рэкки капнула на ногу немного йода и подула. На удивление было почти не больно.

– Вот и все. Готово, – сказала Рэкки, наклеив пластырь. Она была прямо передо мной на земле, стояла на одном колене и любовалась своей работой.

– Встань на ноги, грязно же.

– Ничего, – она села рядом со мной на бревно, немного отряхнувшись. Рэкки выглядела счастливой.

– Слушай, Леоне, если я стану врачом, как думаешь, много я жизней смогу спасти? – наверное, воодушевилась тем, что смогла вытащить ветку из моей ноги.

– Не знаю. Думаю, много. Врачи часто спасают жизни.

– А ты сама кем хочешь стать?

– Вообще без понятия.

– И я тоже.

– Да, в этом мы с тобой похожи.

– Только не вздумай лет через семь говорить, что не знаешь, кем хочешь быть. Будет вообще не прикольно.

– Да знаю я. Но до конца школы еще целых семь лет!

– Ха‑ха, да. Только через семь лет я хочу быть Рэкки, то есть самой собой.

Мы немного посидели, а потом я сказала, указывая:

– Эй, смотри, там грибочки в траве.

– Ого, вижу. Но я сюда не за этим пришла. Пошли.

Я встала, отряхнулась и снова пошла в глубь за ней. Мы прошли маленький ручей с мутной и бурной водой. Казалось, Рэкки тут хорошо ориентируется, словно была здесь до этого и много раз. Что ж, поверю ее умению ориентироваться, ибо не хочу потеряться в этом дремучем лесу. А заблудиться здесь – пара пустяков.

– Вот, нашла! – воскликнула Рэкки. Сквозь стволы деревьев проглядывало ветхое кирпичное здание. Маленькое, похожее на гараж. Оно было окружено березками и заросло высокой травой. Такое пустое и некрасивое, без окон и без дверей…

– Я… первый раз вижу заброшенное здание, – сказала я.

– Круто, да?

– Мне как‑то не по себе.

– Да расслабься ты, все в порядке.

– Ты тут уже бывала? – спросила я.

– Один раз, с братом.

– С каким братом? Ты же единственный ребенок.

– Двоюродным. Давай подойдем ближе, а?

Я нехотя согласилась. Ну как ей можно отказать? Такая живая, радостная, тянет меня за собой. Ее желание исследовать и находить что‑то новое передалось и мне. Но чует мое сердце добром это не кончится.

Рэкки подбежала к зданию, широко раскинув руки, изображая самолетик. Вокруг было так тихо и пустынно… Я вцепилась в лямку своего рюкзака и пошла по ее пути. Ветер раскачивал деревья, и их макушки шуршаще шумели над нами. Пустота… Прийти сюда‑то мы пришли, но что, если что‑то случится по дороге назад?

– Ты идешь? – спросила Рэкки.

Она уже умудрилась залезть на крышу одноэтажного зданьица.

– Как ты туда забралась?

– Там есть холмик с другой стороны. Вот я и вскарабкалась, пока ты пребывала в раздумьях. Давай сюда.

– М‑м‑м, знаешь, мне и тут хорошо.

– Боишься, что ли?

– Вот еще!