Вредитель

Уповаю на то, что вы простите меня за небольшое вмешательство в вашу личную жизнь: я не имею права докучать вам, отвлекать вас от работы, потому пошлю моего гонца к вашей жене, с нижайшей просьбой передать вам это письмо.

Буду ждать вас через три дня. Искренне ваш, Гай Кастелло‑младший.

P.S. Приводите с собой жену. Будет весело!»

Питер несколько раз перечитал письмо. Он не мог поверить своим глазам – ему пишет какой‑то богатей и просит снова посетить музей Гилберта‑Честертона.

Это…

«Это просто чей‑то глупый розыгрыш… – мысленно решил Питер. – Такого просто не может быть…»

Ему столько лет подряд доказывали, что его творчество недостойно показов публике, что его картины – лишь отпечаток больного ума владельца. Он выслушивал столько критики и тут… Заявляется какой‑то «Гай‑младший», который пишет, что его заинтересовали сюжеты ранних картин Питера. Честное слово, это действительно походило на неумелый розыгрыш!

Художник отдал письмо Кэндис и стал ждать, пока она его прочитает. Он чувствовал, что это момент, когда все их разногласия в прошлом должны отойти на второй план. Больше ему не к кому было обратиться за советом.

– Ну, что скажешь? – встревоженно обратился к ней Пит. – Розыгрыш, да?

– Дорогой, мистер Кастелло – один из самых богатых инвесторов в штате Канзас. Ты понимаешь, что он написал тебе?! Личное письмо Питеру Уильямсу! – она захлопала в ладоши, но посмотрев на Питера опустила руки и нахмурилась. – Почему ты не радуешься?

– Что‑то не особо верится мне в такое совпадение… – ответил Питер. – Такое мог написать кто угодно… Как мне понять, что это не какой‑нибудь выживший из ума сосед‑пенсионер подбросил нам эту бумажку?!

Закусив губу, Кэндис задумчиво посмотрела на Питера и решительно направилась за своей сумочкой в прихожую. Оттуда она достала маленький блокнот с розовым сердечком.

– Эту сделку Гарри попросил не афишировать. Нам пришлось оформлять всё максимально быстро, чтобы избежать огласки – не совсем чистая сделка, но деньги он заплатил большие… – Она порылась в блокноте и показала Питеру небольшую записку. – Вот, погляди. Это нам передал директор в понедельник.

«Здание «частный музей Г.Ч.» передано в собственность мистера Г.К‑мл., главный – Дэвидсон. Два дня на оформление всех документов. Отвечаете головой!!!» – прочитав загадочную «шифровку» Уильямс, вопросительно посмотрел на Кэндис. Она закатила глаза и медленно произнесла:

– Гэ, Кэ, Эм и Эл – ничего тебе не говорят эти буквы?

Пит задумчиво повертел записку в руке. Получается, этот человек действительно купил частную выставку‑музей, с которой его выгнали больше месяца назад? Жуткое совпадение… Да и совпадение ли? Он поделился своими соображениями с Кэндис:

– Выходит так, что он купил музей, который я недавно посещал. Тебе не кажется это странным?

– В этом нет ничего странного, Питер, – Кэндис развела руками. – Судя по тем документам, которые он нам предоставил, он скупает много недвижимости по всей Америке. Он же бизнесмен, всё‑таки, с главным офисом в Нью‑Йорке…

Первый раз за долгое время они поужинали вместе и провели ночь в спальне вдвоём.

 

***

 

Всю пятницу Питер провёл в мастерской.

Он снимал мешковину с картин, которые перевёз из Нью‑Йорка, сдувал пыль с написанного в Канзасе. Выставив на полу кладовки все картины в ряд, мужчина долго решал, какие из них взять с собой. Конечно, Кастелло прямым текстом написал, что хочет видеть большую часть, но всё‑таки Питеру принадлежало право выбора – пока их ещё никто не купил. Впрочем, где‑то на глубине подсознания Уильямс ещё не верил в то, что через два дня ему предстоит явить свои работы общественности.

С одной стороны, это пугало художника – никто и никогда прежде не просил его о том, чтобы он сам принёс свои полотна, и весь его предыдущий опыт пребывания на подобных мероприятиях носил исключительно негативный оттенок, а с другой – он был попросту рад. Если это действительно правда, если мистер Кастелло купит хотя бы одну из его картин и выставит в художественной галерее, это будет крупнейший успех для Уильямса за последние несколько лет безрезультатной борьбы. Он всегда чувствовал, что место под солнцем в этом мире уже было занято другими: более хитрыми, более богатыми, теми, кому повезло родиться в обеспеченных семьях…

Возможно, именно такой ответ стоило дать мистеру Кастелло на вопрос о содержании его картин – большая часть из них именно про это. Про борьбу за своё место среди детерминированных обстоятельств и безразличия.

В субботу вечером у дома Уильямсов остановился чёрный блестящий фургон немецкой фирмы. Раздался звонок в дверь. Питер был в своей мастерской, а Кэндис готовила ужин на кухне – она отодвинула шторку и увидела высокого мужчину в строгом костюме, который производил не совсем приятное впечатление. Ладони сжаты в кулак, на толстую переносицу надеты солнцезащитные очки, сквозь которые можно было увидеть страшного вида шрам, проходящий наискосок через бровь до самого рта. Было в том, как этот мужчина держится что‑то зловещее – будто сначала он стучался к вам, а потом происходило нечто из разряда того, что показывают в криминальной хронике вечернего выпуска новостей…

Девушка постаралась отогнать тревожные мысли, и подошла к двери, постаравшись тихо надеть цепочку на специальный крючок. Приоткрыв дверь ровно на положенную длину защитного приспособления, Кэндис улыбнулась незнакомцу.

– Здравствуйте, – сказала она, стараясь сохранять безмятежное выражение лица, – вы что‑то хотели?

– Добрый день, миссис Уильямс, – улыбнулся ей в ответ мужчина. У него был странный акцент, а от его растянутых губ у Кэндис по коже прошёл холодок. Она набрала воздуха в грудь и постаралась улыбнуться ещё шире. Хорошо, что этому громиле не были знакомы приёмы профессиональных риелторов, иначе он бы понял, насколько ей было страшно с ним разговаривать. Ещё ничего не произошло, а от него уже потянуло…

«Могильным холодом», – услужливо подсказал ей внутренний голос.

– Позволите увидеться с мистером Уильямсом? – продолжил человек в костюме. – У меня для него послание от мистера Кастелло.

«Натуральный гангстер, – подумала Кэндис. – И словечки у него такие, будто из фильмов про мафию…»

– Да, – сказала она, решив, что если Питер не выйдет, то этот мОлодец выбьет дверь с ноги и самостоятельно поднимется к нему. Обычно такие люди особо не церемонились, если нужно выполнить указание начальства. – Я сейчас позову его…

Она отвернулась и крикнула Питеру, чтобы он спустился на первый этаж.