Вредитель

Марко настороженно посмотрел на девушку, потом перекинул взгляд на своего босса – тот благодушно пожал плечами.

– Пожалуйста. Только ничего там не трогайте, Марко.

Мистер Мура кивнул и поманил рукой Кэндис – она погладила Питера по спине и направилась за провожатым.

– А мы останемся с вами наедине, как двое напивающихся мужчин, – с притворной тоской в голосе обратился Кастелло к Питеру: – Один на один с жесткой судьбой, мистер Уильямс. Кажется, именно так называется одна из ваших ранних картин?

Питер польщённо кивнул и подвинул свой напиток, когда Кастелло сел на стульчик рядом с ним.

– Я помню это произведение. Работа написана в Нью‑Йорке, и она… Она крайне личная, мистер Кастелло.

– Все ваши картины производят такое впечатление, Питер, – ответил Гай, легонько стукнув себя в грудь кулаком. – Поверьте мне, я сразу увидел в вас тот огонь, через который проходят все талантливые люди… Кто‑то талантлив в живописи, кто‑то в бизнесе, но нас с вами объединяет одно – мы знаем цену своему таланту.

– Мистер Кастелло, у меня складывается такое впечатление, что вы знаете обо мне всё, – Пит направил на собеседника оттопыренный указательный палец, – а вот я о вас – практически ничего. Всё‑таки вы первый человек, который с таким жаром хвалит моё творчество, и хотелось бы узнать вас получше…

– Мой дорогой друг, я мало что могу рассказать о себе, – вздохнул Кастелло, помешав трубочкой свой коктейль. – Меня с самого детства учили, что о тебе должны говорить лишь твои дела…

Он отпил из стаканчика, оперевшись подбородком на свой кулак.

– Без зазрения совести, могу вам признаться, что я лишь продолжатель дела своего дедушки, почтенного Гая Кастелло‑старшего. Он прибыл в Америку в середине шестидесятых, будучи эмигрантом из бедной итальянской семьи. На своей родине он потерял всё, абсолютно всё, понимаете, мистер Уильямс? – Пит сделал серьёзное лицо и закивал, а Кастелло‑младший продолжил: – Дедушка прибыл в Америку без единого гроша в кармане, с надеждой на новую жизнь… Извечный сюжет, который живёт в мировой живописи и искусстве веками! Когда я последний раз видел его на моей родине, он выглядел несчастным человеком, раздавленным тяжёлой пядью судьбы, однако когда же я сам, волею моей матушки приехал к нему в Нью‑Йорк, мне представился совсем другой мужчина: статный, в дорогом костюме и при больших деньгах.

– Как же он так быстро разбогател, мистер Кастелло? – с интересом спросил Пит, улыбнувшись. – Если это, конечно, не секрет вашей семьи.

– Тут нечего скрывать, Питер. Мой дедушка много работал – вот и всё… Такой секрет вы ожидали услышать?

– И что, по‑вашему, американская мечта действительно существует? Достаточно делать своё дело, и ты достигнешь желаемого? Я ведь тоже эмигрант, но что‑то успеха пока не достиг…

– Питер, я думал, вы уже догадались, – разочарованно протянул Кастелло. – То, что вы сейчас сидите со мной – ваш главный успех!

– Кстати говоря, а как вы узнали, что я живу в Марш‑хиллз? Неужели в современном мире так легко найти человека, где бы он ни находился?

Гай отрешённо постучал пальцами по стойке, отряхнул свой платок, поправил очки на переносице – и коротко ответил:

– Вас нашёл Марко.

Нахмурившись, Пит недоуменно покосился в сторону выхода из зоны отдыха и наклонился к Кастелло.

– Он что… Следил за нами?

– Я бы не стал это ТАК называть… – сказал Гай, поморщившись. – У нас не сыскное агенство, Питер. Его задачей было уточнить, в каком состоянии находится здание, которое я собираюсь выкупить. И так уж совпало, что вы недавно посещали это место – всего лишь работа с документами, не более того.

– Кажется, у вас большие планы на бывшее здание музея… – произнёс Пит, покрутив усы. – Мне вот интересно, что именно вы собираетесь делать с экспонатами?

– Экспонаты? – Подняв брови, Гай развёл руками и рассмеялся. – Питер, здесь было настоящее старьё, о каких экспонатах речь?!

– Ну, как же… – Уильямс поднял руку и начал загибать пальцы: – Египет, Каир, Сирия, письменные источники прошлого столетия… Там было много чего интересного.

– Нет‑нет, Питер, – замахал на него руками мистер Кастелло, – вы действительно находите интересным созерцание древних ваз, ржавых вилок и осколков мотыг? Послушайте, Марш‑хиллз перспективный пригородный район, и «МУЗЕЙ», как в какой‑то захолустной дыре на отшибе? Когда мне показали всё, что долгие годы собирал местный владелец, скажу честно – я чуть не помер со скуки! Чудовищная коллекция всякого хлама… Я сказал своим помощникам, что музеи должны остаться в 80‑х, уступив дорогу новому веянию. Искусство должно вдохновлять, давать силы человеку. А что было здесь? Кусочки глиняных горшков в тысяче экземпляров!

– Я иногда проводил здесь время… – тихо ответил Питер. – И от некоторых вещей веяло стариной, чем‑то таким… Таинственным.

– Слушайте, давайте я уже развею этот дурацкий налёт «таинственности», – Гай шумно крякнул от крепкого напитка и, сощурив глаза, просипел: – Всё это барахло от прошлого владельца: съеденные червями книги, погремушки и бижутерия якобы принадлежащая «древним», кем бы они ни были, – всё это подделки, Питер. Самый настоящий хлам, да и только.

– Никогда бы не подумал…

– А почему, как вы полагаете, они так быстро продали мне это заведение? – Кастелло резко вскинул кулак в воздух, будто поймал назойливую муху. – Я нанял профессионалов, они провели экспертизу. После предоставления результатов владельцу, я настоял, что никаких торгов не будет – ему лишь оставалось согласиться, иначе возник бы скандал… Теперь, мистер Уильямс, я открою благотворительную выставку живописи, и ваши картины будут в числе первых – зададут тон всей дальнейшей экспозиции!

– Поддельные экспонаты… – глубокомысленно протянул Уильямс и высосал остатки коктейля. Отдышавшись, он обвёл рукой помещение: – Мне всегда казалось, что здесь работают честные люди, даже несмотря на то, что с руководством мне довелось поспорить…

– Честные люди не стали бы так обходиться с талантливым художником, Питер, – учтиво сказал Кастелло, положив художнику руку на плечо. – Это несправедливо, если хотите знать моё мнение.

– Со мной обошлись так, как считали нужным, – махнул головой Питер. – Может, это и правда было бестактно, но я совсем не в обиде.

– Так или иначе, они несправедливо обошлись с вами, – Гай зловеще усмехнулся, – а мы несправедливо обошлись с ними.

– С кем это – «с ними»?

– С кем? Ну, например… – с мистером Томпсоном.

– Вы… Уволили его?

– Да, – зевнув, ответил Гай, – его уволил мистер Мура. В частном порядке.