Время одуванчиков
– А вот посмотрим, как ты не удивишься. Вот, кстати, смотри, знак – через два километра будет заправка. Давай там передохнем немного. Да и поесть не помешает.
– Заодно и заправимся.
Через несколько минут они уже сворачивали на невзрачную АЗС, тускло освещенную мертвенным светом ртутных ламп.
11. Янка
Янка проснулась от леденящего холода. Замерзла так, что стучали зубы. Судорожно вытащив из‑под себя куртку, она завернулась в нее и попыталась растереть руки и ноги, чтобы разогнать кровь. Солнце уже клонилось к горизонту, длинный северный день плавно перетекал в белую ночь, и Янка даже сначала не поняла, сколько она спала. Рип ван Винкль, продолжение. Только вместо Каатскильских гор – море леса. И вместо команды моряков Хендрика Гудзона – безлюдная тишина.
И вдруг Янка вздрогнула от неожиданности. Она осознала, что не одна на вершине горы. Метрах в десяти от нее, на самом краю небольшого плато, стоял высокий седой старик и смотрел на закат. Он был одет несколько необычно – черный длинный пиджак с воротником‑стойкой под горло, черные узкие брюки и остроносые сапоги, как у ковбоев. То ли Уайат Эрп, то ли Брюс Ли – Янка не могла вспомнить, в каком фильме видела подобный образ, но особо и не старалась.
Ей стало немного страшно. Конечно, она понимала, что гора исполнения желаний привлекает к себе самых разных людей, но не ожидала, что кого‑то действительно встретит. Она потихоньку начала собирать свой рюкзачок и уже намеревалась незаметно уйти, как старик повернулся к ней. Странно, но, увидев его глаза, Янка успокоилась и даже поздоровалась:
– Добрый вечер…
Старик не произнес ни слова. Он всего лишь медленно прикрыл веки и чуть приподнял уголки рта в полунамеке на улыбку. Мимолетное выражение лица, пробежавшая тень, проблеск доброй иронии в голубых глазах – и почему‑то Янка почувствовала расположение к этому человеку. Так бывает иногда. Редко, но бывает. Когда в глазах совершенно незнакомого человека вдруг видишь отсвет какого‑то другого мира, и сердце наполняется легкой печалью от осознания собственного несовершенства.
Янка застенчиво улыбнулась.
– Вот, придремала… Устала, пока сюда добиралась.
Старик улыбнулся в ответ и мягко произнес:
– Мечтаешь о кубке забвения?
Она чуть взмахнула рукой.
– Да ладно, я же не Рип… – и вдруг осеклась, осознав, что старик каким‑то образом прочитал ее мысли. Она не испугалась, ей стало очень любопытно, язык прямо зачесался от множества вопросов, но она постеснялась спросить впрямую.
Старик присел на большой валун неподалеку и спокойно посмотрел на нее.
– Ты и так долго спала, тебе надо просыпаться.
Янка усмехнулась.
– Да вроде уже проснулась…
Он чуть заметно покачал головой.
– Нет. Ты только‑только начинаешь приходить в сознание. Тебе еще предстоит долгий путь пробуждения.
Она иронически усмехнулась.
– Слишком пафосно звучит… Хотя место действительно располагает к таким выражениям…
Он не обиделся.
– Для этого и существуют такие места. Чтобы в них звучали такие слова. Достучаться до пустоты. И вспомнить о предназначении. Чтобы подняться на высоту Карадага, сначала надо побывать на других горах.
Янка почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Как старик мог знать, о чем она думала, когда шла сюда?
Он пожал плечами.
– Ответ слишком прост, чтобы его понять и принять. Поэтому ты все равно будешь ломать себе голову.
Гора исполнения желаний… Чего она ждала на самом деле, когда шла сюда? Какое настоящее желание осталось невысказанным? Она серьезно посмотрела в голубые глаза старика и спросила:
– Зачем я здесь?
Он тоже серьезно сказал:
– Ты все знаешь сама. Все ответы – в тебе. Если ты их не находишь, то, значит, задаешь неправильные вопросы. Начни все сначала. И все сложится так, как должно быть.
Она тихонько спросила, зная, что не услышит конкретного ответа:
– Кто вы?
Старик покачал головой.
– Твой вопрос неправильный. Сначала ответь себе – кто ты?
Янка прикрыла глаза.
– Стершийся иероглиф…
Старик не удивился.
– Тогда тебе надо вспомнить, что в этом слове иеро означает «священный». Священная надпись нуждается в реставрации… Тебе пора просыпаться…
И вдруг Янка действительно вынырнула из сна. Ее трясло от холода, зубы стучали. Она непонимающим взглядом уставилась на валун, где только что сидел седой старик, но там его уже не было. Она даже не стала пытаться понять, что произошло. Натянула на себя куртку, завернулась в одеяло, но все равно не могла согреться, ее колотило. Тогда она вскочила, начала быстро приседать, размахивать руками и делать резкие повороты. Понемногу холод отступил, и Янка решила, что нужно возвращаться домой.
Иеро… Когда‑то ей попадалась книга с таким названием. «Путешествие Иеро. Романс будущего». Янка даже вспомнила несколько строк. «Пер Иеро Дистин, Священник‑Заклинатель второй степени, Страж Границы и Киллмен, отбросил свои бесплодные размышления и выпрямился, оперевшись спиной о высокую луку седла». Интересно, а какие размышления должны давать плоды?.. И что это за плоды?.. Действительно, надо просыпаться, выбираться из нагромождения мыслей, образов и снов. Возвращаться к обычной жизни.
Солнце зависло над самым краем горизонта, но Янка знала, что это время белых ночей, и у нее есть еще пара часов, пока оно совсем не скроется. Но как‑то так получилось, что спускаться с горы она начала в сторону противоположную той, откуда пришла. И заметила это уже достаточно поздно, пройдя километра два. Она немного заволновалась сначала, но потом рассудила, что если тропинка с этой стороны нахожена, то она куда‑нибудь да выведет.
