Я исполню твои мечты

Александр поднялся, сделал несколько шагов вперёд, протянул руку и завёл за свою спину перепуганную, заикающуюся девушку.

– Проблемы? – сказал он, едва сдерживая себя, чтобы не размазать нос по перекошенной харе незваного гостя.

– Я предупреждал мерзавку, чтобы не смела греметь в обед, когда дети спят! Добром просил, по‑хорошему уговаривал, увещевал, как человека. Нет же, гремит и гремит, гремит и гремит. Два часа нельзя не шуметь на весь подъезд?! Почему мои дети снова не могут спать из‑за этой твари?!

– Когда они не могут спать? – уточнил Александр, в общем‑то, зная заранее ответ.

Достаточно было понимания, как устроена звукоизоляция в домах этой серии – никак. И беглого взгляда на недорогой ламинат и стулья, к ножкам которых примотан войлок для кустарной звукоизоляции.

– Сейчас! Прямо сейчас не могут! И всё из‑за грохота этого. Ширк, ширк. Бам, бам, бам! Целыми днями! Достало!

– Давай‑ка выйдем, – отрезал Александр, показав в сторону распахнутой настежь двери.

– Я не с тобой пришёл разговаривать, – заупрямился голосящий.

– Сегодня я за неё, – надавил интонационно Виссарионов, заставив ретироваться, а потом и вовсе попятиться к выходу красномордого.

Не успели выбраться на лестничную площадку, Александр одним движением зажал мужлана между стеной и своей рукой, придавленной к горлу – не зря много лет занимался единоборствами, еженедельно выходя на спарринги.

– Послушай, урод, если ты ещё хотя бы раз поднимешься сюда и повысишь голос на Лесонен Анни, если в твою тупую башку придёт мысль посмотреть косо в её сторону, твоим детям негде будет спать, потому что их отец останется без работы, жилья и здоровья.

– Да она же! Она!..

– Посмотри на себя, дерьмо, вместо того, чтобы девчонку бессловесную пугать, подумай о том, как условия жизни своим детям улучшить, или слабо? Только на писюху, боящуюся «кыш» кошке сказать, вопить можешь?

– Да ты знаешь, что она творит?!

– Я знаю, что я сейчас сотворю, и поверь, тебе это не понравится, – отчеканил Александр, нажав на кадык и без того раскрасневшемуся мужику. – Вали отсюда. Сейчас же!

Мужик отскочил, ошарашенно глядя по сторонам, с откровенным испугом – на Виссарионова. Не ожидал, падла, когда поднимался с воплями к почти бесплотному созданию, что получит отпор.

– Мы поняли друг друга? – в спину убегающему по лестнице уточнил Александр.

– Поняли, – каркнул тот в ответ.

Вот и хорошо, что понял.

– Зачем вы так?.. – вздохнула иссиня‑бледная Анни. – Там же правда дети, а я стул… переставила, действительно шумела.

– А дышала ты не слишком громко? – от неожиданности Александр перешёл на «ты», не спросив позволения.

Стул она переставила! Господи, что за существо стояло перед ним? Кажется, до Виссарионова с трудом, но всё‑таки доходил смысл просьбы Звягильского…

Это полумифическое, почти инопланетное существо, похоже, действительно могло отказаться от наследства, уступить, отступить при малейшем давлении, испугавшись щелчка пальцев Ангелины.

– Давайте прогуляемся, Анни, – произнёс он, не до конца понимая, зачем.

Хотелось выбраться из душного помещения, чтобы прохладный ветер ударил в лицо. Остудить мысли, чувства, желания, рвущиеся наружу так некстати, не вовремя, с неподходящей девушкой. И не хотелось выпускать из виду Анни.

 

Глава 5

 

На что надеялся Александр, какова была цель прогулки с этой странной, вызывающей нешуточное волнение девушкой, он и сам толком ответить не мог.

«Прогуляться».

В его лексиконе не существовала слова «прогуляться». Он не мог себе позволить тратить время на такую ерунду, как бессмысленное топтание земли. Бег по утрам в парковой зоне – да. Неспешные шаги по дворцовым комплексам и паркам в культурологических целях, куда его вечно затаскивала Вера в совместных путешествиях – да. Чем чёрт не шутит, какой‑нибудь экстремальный поход в странах третьего мира – тоже вариант.

Но вот так, бесцельно ступать по тропинкам небольшого сквера, брести среди зацветающих осенними цветами, плохо ухоженных клумб, таращиться на синее небо с дымчатыми облаками – нет и ещё раз нет.

Что за городишко! Ресторанов приличных, и тех нет, несколько закусочных и ларьков с шаурмой не в счёт.

– Значит, учитесь на юриста? – спросил Александр для поддержания беседы.

Молчание начинало угнетать.

– Да, на втором курсе, – ответили настолько тихо, словно учёба в филиале регионального университета постыдная тайна какая‑то…

– Нравится? – Александр глянул на собеседницу.

Невольно вспомнилась Соколовская – вот она точно была юристом. Всегда поставленный голос, уверенный взгляд, твёрдая походка, элегантные, стильные костюмы, идеальная укладка.

Рядом же с Виссарионовым шла девушка в мешковатом спортивном костюме, кроссовках и с поясной сумкой, застёгнутой через плечо – всё в пастельных тонах, которые делали Анни невидимой. И каким‑то, совершенно непостижимым образом, более привлекательной.

Просто ерунда какая‑то. Блажь, которая непрошено поселилась в голове, осела теплом в груди и опустилась тяжестью в пах – и всё это совершенно неуместно здесь, сейчас, с этой девушкой.

– Не‑е зна‑а‑аю, – неуверенно протянула Анна, или Анни. – Скорее нет, чем да, – подытожила она.

– Может, стоит рассмотреть варианты другого образования?

– Здесь нет выбора институтов, – сказала она, в общем‑то, очевидную, но в целом странную вещи.

Здесь нет, а в стране – полно. В мире же и вовсе море разливанное. К тому же, в наш век вовсе не обязательно впустую тратить четыре‑шесть лет на высшее образование, если по факту оно тебе не нужно. Существует масса возможностей для развития – только хватай, осваивай, стремись и получай.

– Бабушка не хочет отпускать меня в другой город…

– Заочная форма обучения, дистанционная, экстернат… – в растерянности начал перечислять Александр. – Вариантов масса, к тому же, насколько я понимаю, финансово вы могли себе позволить платное обучение, Олег Максимович оказывал поддержку.

– Да, спасибо ему огромное. Жалко, что так… всё случилось.

– Мне тоже, – искренне ответил Александр.