Загадка старого дома. Приключения частных детективов

Эхо повторяло мои слова, многократно отражаясь вдоль ущелья. Не знаю точно, расслышали меня или нет, но дерганье веревки прекратилось. И вот когда все было готово, я привязал первую партию, дернул за веревку и крикнул «Тяните!», осторожно подтаскивая мешок к краю пещеры. Веревка натянулась, и мешок стал медленно подниматься вверх. Напряжение мое нарастало. Но вот конец веревки вновь опустился. Мы заранее продумали, как возвращать ее, привязав дополнительно к тонкому шнуру, который я не выпускал из рук. Вскоре наступила моя очередь. И хотя все происходило быстро, у меня было ощущение, что я от страха так вспотел, что расстался не с одним килограммом своего веса. Меня, как мне показалось, они вытащили наверх быстрее, чем мешки. Настроение у партнеров было приподнятое.

– Ну что, рассказывайте! Что собой представляет пещера? – Краснощеков пронизывающим взглядом, не моргая, через очки рассматривал меня. Хотя, может, мне это показалось из‑за недоверия к нему, возникшего от страха за свою жизнь.

– Пещера как пещера. Только маленькая, хотя там разместиться двум‑трем людям можно. Но долго находиться тяжело. Птицы или мыши все загадили. Запах стоит прескверный. Я сразу ничего не нашел и, когда хотел уже вам кричать, чтобы подняли, вдруг запнулся о труп человека, точнее, о кости, едва выглядывавшие из‑за камней, покрытых толстым слоем грязи. С этого момента я усилил поиск и тщательно все осмотрел. Вообще пещера состоит из нескольких небольших отсеков с проходами разной величины. В одном из них я и нашел мешки.

– А что в них, ты сумел посмотреть? – спросил Платон. – Мы что‑то попытались в них заглянуть, но ты завязал такими узлами, что сразу не открыть, а резать веревку мы не стали.

– Посмотрел. Там всякая кухонная утварь и деньги. Много старых денег или акций, которые сейчас, наверное, уже вышли из обращения, но для вашего школьного музея очень сгодятся. – И почему я им соврал, не знаю. Они несколько сникли. Их горящие взгляды потускнели.

– И все? – разочарованно спросил Краснощеков.

– Нет, еще часы золотые нашел. – Я достал их из кармана и показал.

– Все же мы не ошиблись! – радостно произнес Краснощеков. – Часы‑то явно с клеймом купеческим. Именно такое я и видел у антиквара в Иркутске.

Возникшее напряжение разрядилось.

– А мешки будем вскрывать? – спросил Платон. – Хотелось бы увидеть то, что достали.

– Знаете, – предложил я, – мы уже вечером будем дома, там и вскроем. Не хотелось бы развязывать. Да и не просто это будет сделать. Я ведь завязал на совесть, чтобы не дай бог не раскрылись на весу. А резать жалко.

– Да и правда, Платон, зачем их сейчас вскрывать? Дома все сделаем. Пока светло, надо до села добраться. Там и рассмотрим находку.

Было видно, что Краснощеков очень обрадовался часам. Конечно, товарищам я соврал не случайно. Я еще в пещере решил, что если меня вытащат из нее, то мои опасения на этом не закончатся. Ведь предстояла непростая дорога по тайге в глуши, где можно легко убить человека и затерять его следы навсегда. И хотя я не заметил с их стороны никаких проявлений агрессивности, все же для надежности не признался в находке, отложив это до лучшего момента. Хотел ли скрыть от них найденное? Конечно же нет! Но я много читал про золотую лихорадку, когда люди резко менялись и убивали друг друга. Чего только рассказы Джека Лондона стоят! Там много сказано о сильных людях, но еще больше о коварствах слабой человеческой души.

И вот мы дома. Жена Платона накрыла богатый стол. Я не знал, как и когда начать свое признание. Ведь я им соврал. И как я буду выглядеть, когда во всем признаюсь? После ужина я отозвал их в сторонку:

– Ну что, хотите посмотреть, что мы нашли в пещере?

Платон широко зевнул:

– А может, утром посмотрим? Что‑то спать уже хочется.

Краснощеков его поддержал. Тут уж категорически воспротивился я. И хотя сомнения полностью в моей душе не развеялись, я не мог допустить, чтобы мешки простояли ночью бесхозными. А вдруг их кто‑нибудь украдет? Что тогда? Стоило ли так рисковать, чтобы потерять все в последний момент. Я настоял на своем. Мы закрылись в комнате. Когда вскрыли первый мешок, из него посыпались купюры. Это оказались акции «Лензота».

– А что, неплохо сохранились, – разглядывая бумаги, сказал Платон. – Для музея пойдут! Только их слишком много. Можно будет и с другими музеями поделиться или обменять на что‑нибудь. – Его глаза засветились. Он мечтательно улыбнулся.

– Но это не все, – таинственно заговорил я, внимательно оценивая реакцию собеседников, и раскрыл второй мешок. Блеснуло золото. Они окаменели. Молча разглядывали содержимое и не шевелились. Я даже испугался за них. Но затем их руки потянулись к мешку. Было видно, как моих товарищей стало окутывать возбуждение. И я снова испугался за себя.

– Вы специально нам про него не рассказали? – удивился Краснощеков. – Почему?

– Но разве так получилось плохо? – отпарировал я. – Хотел сделать сюрприз.

– Да… – задумчиво сказал Платон. – Сюрприз получился! И что нам теперь с ним делать?

Он посмотрел на Краснощекова.

– Не знаю, – ответил тот. – Сколько же оно может стоить? А во втором мешке тоже есть?

– Да и во втором примерно столько же.

– Ничего себе! – изумился Платон. – Что называется, приехали.

Краснощеков поднял вскрытый мешок, затем второй.

– Килограммов двадцать пять червонного золота будет. Цена золота постоянно меняется. Но, если примерно оценить один грамм в тысячу рублей, то сумма составит около двадцати пяти миллионов.

– Сколько, сколько?! – удивился Платон.

Я присвистнул от услышанного.

– Ничего себе!

– Я оценил приблизительно и, скорее всего, очень неточно, так как сделками с золотом не занимаюсь и цены на него не знаю. Кроме того, продать его будет практически невозможно, как и вывезти отсюда незаметно. Да и нужно ли это делать? Я думаю, что надо заявить о находке. По закону нам причитается двадцать пять процентов от суммы клада. Это тоже неплохие деньги. Примерно шесть миллионов рублей, или каждому по два. Как вы считаете, мужики? Согласны?

– Я согласен! – быстро согласился Платон. – На эти деньги можно новый дом построить и хороший мотор купить.

– А вы? – Краснощеков внимательно посмотрел на меня.

– Согласен. Конечно согласен! Хотя хотелось бы по одному слитку оставить на память. Это можно? Ведь никто потом не поверит, что мы такое нашли. Антиквару же разрешается дома иметь золотые вещи с клеймом.

– Государство не отдаст, нет такого закона, чтобы за найденный клад рассчитываться его частью вместо денег. Предусмотрен только один порядок получения вознаграждения – в рублях. – Краснощеков знал толк в таких делах.

– Жаль, – разочарованно сказал я.

– Конечно, – поддержал Краснощеков. – Но, если мы утаим хотя бы один слиток и его позже у нас найдут, мы можем вообще лишиться всего: и денег, и свободы. Стоит ли рисковать?

– Не стоит! – уверенно сказал Платон. – Сделаем, как ты сказал, Алексей.