Злодеи

Врач с признательностью посмотрел на главного редактора. Между тем Виктор Викторович открыл один из альбомов, лежащих на стендах.

– Это как раз фото одной из деревянных скульптур. Фотография сделана на раскопках близ Приозерска.

На снимке рядом идолом стояли три мужчины. В самом молодом Всеволод сразу узнал нынешнего директора музея.

– Я как раз заканчивал четвертый курс, – пояснил Виктор Викторович, – Вот этот в очках, самый старший – это наш руководитель, он последние двадцать лет является главным архитектором Приозерска. Он часто к нам приезжает посидеть в архивах. Благодаря ему наш город такой красивый. А этот с трубкой в зубах – любитель археологии и журналист.

Психиатр отметил, с каким пренебрежением Виктор Викторович представил третьего участника экспедиции.

– И как долго различные культы существовали параллельно?

– Совершенно точно известно, что еще в тысяча двухсотом году существовали храмы, места силы и поклонения идолам, а после христианство постепенно заняло доминирующие положение.

Виктор Викторович подвел экскурсантов к документам, выложенным в ряд под защитным стеклом.

– Однако, у нас есть письменные свидетельства, что культ Отмазды просуществовал дольше всех.

Он сделал трагическую паузу.

– Более того, из различных источников мы знаем, что и в середине девятнадцатого века среди зажиточных жителей встречались приверженцы данного верования. В конце девятнадцатого‑начале двадцатого веков, – он обрел новую силу, но с приходом новой власти быстро угас.

– А в чем особенность данного верования? – Всеволод был откровенно заинтригован.

– О, это довольно интересный вариант соединенных свойств Коляды, а если точнее, более раннего воплощения Велеса, и зачатков христианских верований. Последователи данного культа веровали в возможность воздания до деяния.

– Это некая древняя версия «Особого мнения»?

Виктор Викторович легким кивком головы оценил шутку Всеволода.

– Да, нечто в этом роде.

– И как это работало?

– Доподлинно нам не известно. Приверженцы этого бога вели скрытный образ жизни и тщательно оберегали свои тайны. То немногое, что мы знаем, взято из дошедших до нас личных дневников и официальных документов. Был некий совет старейшин во главе с верховным жрецом. Путем сложных мистических действий они находили людей, которые в будущем могут совершить убийства или другие серьезные преступления.

– И как же поступали с этими гражданами?

– Была шкала, к сожалению, не дошедшая до наших дней, по ней определяли род наказания для будущего преступника.

– А могли убить заранее?

– Доподлинно неизвестно. Безусловно, такой метод пресечения преступления –нельзя исключать, но письменных свидетельств, что подобное происходило, у нас нет.

Они продолжили экскурсию в запасниках. Обнаружив стул, который, по мнению Панкрата, смог бы выдержать его вес, он уселся на него с тем особенным выражением лица, которое определяет путника, долгое время находящегося на ногах и теперь имеющего возможность позволить себе отдых. Виктор и Всеволод так увлеклись обсуждением, что не заметили, как остались вдвоем. Когда они вернулись к тому месту, где оставили главного редактора, то обнаружили его мирно спящим.

 

***

– Всеволод, – обратился к нему Надеждин на обратном пути, – Удовлетворите, мое любопытство.

– Да, конечно, давайте попробуем.

– Если это не слишком бестактный вопрос, а с чем связан столь необычный переход из профессии в профессию?

Всеволод поморщился, как, бывало, в детстве, когда родители высыпали ему на язык порошок антигриппина, из маленького пергаментного листочка. Первой ему на ум пришла привычная для такого рода вопросов фраза «В психиатрии, как и в истории, я изучаю прошлое», но помедлил, он ответил честно:

– У меня была девушка. Я очень сильно ее любил. За три дня до свадьбы ее нашли зверски убитой. Преступника вычислили, но взять не успели. Его пырнули ножом в пьяной драке. А мне не давала покоя мотивация маньяка.

– Прошу меня простить, я понятия не имел, что мой вопрос будет столь бестактным и болезненным для вас.

Панкрат Федорович всем своим видом показывал, что искренне сожалеет.

– Ничего страшного, с тех пор прошло много лет. И воспоминания не такие болезненные, как раньше.

До встречи с Ильей оставался еще целый час. Всеволоду повезло, он занял неожиданно освободившийся столик рядом с окном. Его слегка знобило. Психиатр не хотел себе в этом признаваться, но вопрос главного редактора выбил его из колеи. Он заказал фирменный облепиховый чай, большую пиццу и открыл записи. Сосредоточиться не получалось. Мысли разбегались. В голове сменялись образы: изуродованный труп Инны, бессилие на лице Ильи, когда он сообщал другу об убийстве невесты, умиротворенное, почти детское лицо, спящего Панкрата, пряничный дворик – место первого преступления.

Принесли заказ. Ягодный аромат напомнил ему детсадовский компот. Пицца обжигала язык.

Вспомнив о вышедшем днем пресс‑релизе, он открыл сайт городской администрации. Смысл сводился к стандартным «Мы должны оставаться/сплотиться/держаться. Выражаем соболезнования. Прилагаем все усилия. Рассказывайте обо всем странном/подозрительном».

Насытившись, Всеволод откинулся на спинку стула и в ожидании Ильи прислушался к тому, о чем говорили за соседними столиками. Словно крутя ручку настройки старой радиолы, он переключался с одного разговора на другой.

Молодые, модно одетые девушки пили колу и обсуждали парней. Пожилая пара с одним заварным пирожным на двоих планировала, как они проведут выходные с внуками. Разношерстная компания мальчишек и девчонок не старше пятнадцати лет смаковала слухи об убийствах, но быстро переключилась на прохождение новой компьютерной игры.

Внимание Всеволода привлекла девушка. Она представилась психиатру черно‑белым персонажем, вставленным в цветную киноленту. Он попробовал присмотреться к ней. Темный худи, макияж в стиле сериала Wednesday. На первый взгляд, ничего сверхъестественного: юность тоскует и не хочет разделять свои чувства с другими. Но с ней явно было что‑то не так, а что именно, врач понять не мог. Сосредоточенный на внутренних ощущениях, Всеволод слегка подпрыгнул от неожиданности, когда на соседний стул сел Илья.

– Вот ты где, – сказал он, стаскивая последний слайс с тарелки, – Чего такой озадаченный? Я дико голодный, как до новостей, так и физически.

Они заказали фирменный чай на вынос, старший следователь предложил пройтись в поисках более тихого места, сославшись на то, что он целый день сидел в кабинете и надо бы размять кости.

Стемнело и повсюду зажглись уличные фонари. Машины плотными потоками двигались в обе стороны. Прохожие спешили по своим делам. Длинная улица была похожа на вернисаж из‑за ярко освещенных витрин магазинов, ресторанов и кафе. Илья изучал приложение для путешественников. Всеволод терпеливо ждал.