Звезды из пепла
– Ты все делаешь правильно. Найди ее, пока не стало слишком поздно. Жизнь идет. Мы вольны совершать ошибки. И одну я уже совершила. – Сожаление во взгляде мамы передается и мне. – Не сказала тебе правды в детстве. Если бы не смерть Кайла, то я бы не решилась. И тогда ты бы ничего не узнал.
– Ты боялась сказать мне?
Мама кивает, и с ее ресниц продолжают капать слезы. Она сжимает край рукава своей махровой кофты и подносит его к лицу.
– Очень боялась. Боялась, что правда разрушит наши отношения, что ты не сможешь воспринимать меня как раньше и любить как родную маму.
«Я потерялся, мама. Я не знаю, что чувствую».
– Понимаю, как нелегко тебе было, – отвечаю я через силу, – не вини себя.
– Я любила и люблю тебя каждой клеточкой сердца, Трес. Для меня ты никогда не был чужим. Вы с Кайлом делили мое сердце. Поровну.
«Вот только отец – нет. Он любил меня как чужого сына».
– Знай, я поддержу тебя, что бы ты ни решил. И я всегда здесь. Твой дом здесь.
Горло сдавливает. Тяжело глотать. Мама кидается ко мне в объятия. Утыкается в грудь. Ее руки гладят меня по волосам. Эмоции, словно молнии, мечутся внутри – я не понимаю самого себя. Что я ощущаю? Какие чувства мной завладели?
И только после того, как мама произносит решающие слова, я закрываю глаза и выдыхаю. На этот раз осознавая свой выбор.
– Поезжай, Трес. Поезжай, пока не стало поздно.
Глава 6. В поисках потерянного счастья
Трестен Райд
Выбор сделан. Салоу вместе с семьей Ривьера и подработкой официантом ждет меня. Руки зудят от предвкушения, я уже расчесал ладони до красных отметин.
Этот вариант подходит на все сто процентов. Работать официантом мне не в новинку: больше года я разносил еду и напитки, чтобы заработать денег для Кайла. Конечно, к концу рабочего дня чувствовал себя как после марафонского забега, но это вошло в привычку. Я готов к труду. У меня есть цель, которую хочу достичь, и я не собираюсь ни на что отвлекаться. Справлюсь со всем, чтобы найти… семью?
Люди, предлагающие комнату в Салоу, по описанию приятные и спокойные. Памелла и Хуан – владельцы ресторана. С ними живут Бридли и Абель – их дети. Парень – мой ровесник, а девушке восемнадцать.
В своем профиле Памелла пишет: «Мы рады видеть тех, кто едет к нам за счастьем».
Иронично. Начинаю смеяться. Громко. Горько.
Могу ли я назвать свою поездку путешествием за счастьем? За счастьем или…
В поисках счастья.
В поисках потерянного счастья.
Станет ли родная мать для меня счастьем? Усмехаюсь. Что я творю? Складывая последние вещи в чемодан, сам не понимаю, что делаю. Не понимаю, нужно ли мне все это. Любопытство берет вверх, и я оправдываю свою поездку им. Только ли любопытство толкает к поискам? Что убеждает меня поехать?
– Трес, – мама прерывает мои мысли неожиданным появлением на пороге комнаты, – ты собрался?
Озарение отзывается ускоряющимся сердцебиением. Я уезжаю от мамы. Не родной, но той, что отдала мне девятнадцать лет жизни. Уезжаю, потому что хочу посмотреть в глаза человеку, который оставил меня младенцем на произвол судьбы.
– Почти. Пять минут, и буду вызывать такси.
Застегиваю тугую молнию на нейлоновом чемодане и отставляю его в сторону. Со сборами покончено.
– Подойди ко мне, Трес.
Мама разводит руки в стороны, приглашая в объятия. В моих движениях вдруг появляется неловкость, и я скованно двигаюсь вперед. Привычный мамин запах немного успокаивает. Тревога отступает. Мама запускает пальцы в мои волосы и треплет их.
– Я буду очень скучать, – тихо говорит она, – очень‑очень. Но так правильнее. Поезжай без сожаления. Тебе не о чем волноваться тут. Я справлюсь.
– Утром вновь казалось, что я совершаю ошибку.
– Тебе страшно. Любой на твоем месте испугался бы неизвестности. Но это возможность найти вторую семью. Я поддерживаю тебя в этом решении, сын.
Живот скручивает. Когда мама целует меня в щеку, я выдыхаю. Она видит, как я напряжен, и поэтому лишь крепче обнимает.
– Все будет хорошо. – Ее слова вселяют в меня уверенность. – Я рядом. Я всегда с тобой, что бы ни произошло.
– Мне нужно сказать кое‑что важное, – голос дрожит и срывается на последнем слове, я делаю паузу и продолжаю: – Ты всегда была и остаешься моим самым родным человеком, м‑м‑мам.
Она вздрагивает. Еще раз целует меня и отпускает, чтобы снова не расплакаться.
– Все! Собрались! – восклицает мама. – Никаких слез и грустных прощаний.
– Пора вызывать такси.
– Вот! Займись делом, а я пока схожу причешусь. Мне скоро на работу.
Я слегка улыбаюсь. Мама удаляется в ванную, а я вспоминаю о письме. Рука тянется к шкафу. Достаю конверт с верхней полки и заглядываю внутрь. Проверяю, все ли на месте. В конверте не только обращение родной матери, но и «сувениры» от нее. Две монетки. Одна с выгравированной звездой по центру, а другая с надписью «Барселона». Интересно, о чем мать думала, когда выбирала их для меня. Что она хотела сказать? Вспоминается последняя строчка из письма.
«Когда нас превращают в пепел, мы возрождаемся в звезды».
Я много размышляю над этими словами, но не нахожу в них ничего особенного. Глупая ванильная цитата.
– Вызвал машину? – слышу сначала голос мамы, а вскоре и ее шаги. Она уже на пути в мою комнату. Одним движением убираю конверт в задний карман джинсов, решая переложить его уже в такси.
– Занимаюсь этим прямо сейчас.
Закончив с приготовлениями, я останавливаюсь у входной двери и еще раз оглядываю маму. Она всем своим видом показывает, что ничто не способно нарушить ее умиротворение, и это внушает мне уверенность в будущем.
Мама отпускает меня. Я это чувствую. Она держится до последнего. И только когда ее ладонь касается моей щеки, роняет слезу.
