«8-ка». Мы двое против всех

Автор: Виктор Улин

Возрастное ограничение: 18+

Текст обновлен: 04.10.2023

Аннотация

Соседство слов «секс» и «деньги» ассоциируется с древнейшей из профессий. Персонажи романа – современные студенты. Одним из их любимых занятий является сексуальная игра. Принцип «восьмерки» существовал в семидесятые годы. В книге герои развивают идею, создают своего рода игровую империю, состязаются в спортивном сексе и строят на нем собственное благополучие. Несмотря не некоторую чрезмерность, личности и характеры являются живыми, отражают реальные проблемы. Книга содержит нецензурную брань.

«8‑ка»

Мы двое против всех

Виктор Улин

Профессору Х., моему бывшему коллеге по Башгосуниверситету,

рассказавшему о забаве

своей студенческой молодости

Дизайнер обложки Виктор Улин

Фотограф Виктор Улин

ISBN 978‑5‑0060‑6352‑5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Сестра ее, Оголива, видела это, и еще развращеннее была в любви своей, и блужение ее превзошло блужение сестры ее».

(Иез. 19:6)

Часть первая

Глава 1

– Сорок три… Сорок четыре… Сорок пять, – отсчитывала Наташа.

Я был спокоен, как долбежный станок.

– Сорок шесть, сорок семь, сорок восемь.

Я работал играючи. Кровать потрескивала, Люда молчала.

– Сорок девять!

Боковым зрением я увидел, что Наташа подняла палец.

Я остановился перед последним движением. Люда напряглась, стиснула почти до боли: она все еще на что‑то рассчитывала.

– Пятьдесят! Вынимай.

– Слушаюсь, товарищ генерал, – ответил я.

Я приподнялся, потом выпрямил руки, отстранился, как положено.

– Что там? – спросила Оксана.

Она сидела у стола и не видела подробностей.

– Ничего, по‑моему, – сказала Регина.

– Конечно ничего, – с досадой подтвердила Люда. – Я все‑таки не дура и что‑то чувствую.

– Женщина не может этого чувствовать!

Регина была сама рассудительность.

– Вот я…

– Именно, что ты, – перебила Наташа. – Сейчас проверим.

Потрогав меня, она поднесла щепоть к носу.

– Ничего. Продолжаем.

Я осторожно, чтобы не придавить, не ударить Люду коленкой или пяткой и не поставить синяк на бедре, слез с кровати.

Она привстала на локтях. Я подал руку – Люда поднялась, села, сдвинула влажные бедра. От нее сильно пахло пОтом. Вовремя вымыться в нашем общежитии всегда представляло проблему. Душевой подвал был зловонным, как нора зимородка, и даже среди зимы случались перебои с горячей водой.

Я сел на кровать. Все‑таки я слегка утомился, не мешало расслабить мышцы.

– И кто бы сомневался, – добавила Наташа. – Гроссмейстер он и есть гроссмейстер.

Простыня была нечистой, матрас продавился до центра Земли. Стена под грязными обоями за спиной казалась холодной.

– Марина, к станку!

Девчонки знали установленный порядок, все прочие отыграли и сидели кто где. Но Наташа была хозяйкой комнаты, любила распоряжаться даже там, где того не требовалось.

Марина встала со стула, Люда скользнула на ее место.

Стульев в комнате, как и везде, имелось всего два. На второй кровати помещались только три девицы, а на столе Наташа сидеть запрещала, говоря, что «уже запыталась отмывать его от чьих‑то задниц».

Все как‑то устроились, и только Регина – белотелая черноволосая экономистка – как обычно, не успела занять место и стояла около кровати. Точнее, она примостилась в уголке, потом безрезультатно отработала сама и встала у изголовья, наблюдая процесс.

Я поднялся, посторонился, давая пролезть последней участнице игры.

– На тебя одна надежда, Маринка! – крикнула Оксана.