«8-ка». Мы двое против всех

– Людка не возражает, – ответила та. – С чего бы ей возражать, она тоже человек.

Кивнув, я раздвинул горячие бедра, просунулся туда.

– Давай‑давай! – подогнала Марина. – Трахайся, Людка!

– Как с Ваниным, – язвительно пояснила Оля.

– Как с Ваниным, – согласилась Люда.

– И со Смирновым.

– И с обоими вместе.

– И с каждым по отдельности. Через раз.

Люда имела сразу двух парней: попеременно спала с Ваниным и Смирновым, не скрывая факт. Но замуж ни за одного из них она не собиралась, поскольку «Ванин‑Смирнов» – всегда аттестуемые через дефис – были такими же нищими, как и все. Люда же, подобно мне, собиралась строить свою жизнь иначе, чем ее родители.

– А помолчать нельзя? – резко сказала Наташа. – Не можете дать людям потрахаться?!

– А посмотреть, как трахаются? – возразила Оля.

– А то ты не видела!

Распорядительница взмахнула кулаком.

– Пиздоля! угомонись.

Наташа относилась к происходящему терпимо не из‑за личной симпатии к Люде, которая не успела надеть трусов. Все обстояло как раз наоборот: Наташа ее терпеть не могла. Впрочем, для перечисления тех, кого моя «жена» любит, хватило бы пальцев одной руки. Острая на язык, Наташа всячески – в основном, нехорошо – обзывала девиц.

Оля была у нее «Пиздолей», Люда – «Людкой‑блудкой», про Оксану говорилось, что та «обоссАна», Марина «не дошла до магазина», Венера «страдала без хера», Вероника жила «до первого бздыка»… Список допускал продолжение.

Как всякая умная, самодостаточная женщина, Наташа презирала людей в совокупности. Я был с ней солидарен, поскольку мыслил аналогично, хоть и скрывал это в обычной жизни.

Сама игра закончилась, но процесс еще не завершился. «Последний отрыв» при желании участников был стандартным в любом матче, его никогда не запрещали.

Кто‑то продолжал комментировать, но я не вслушивался. Я уже ощущал себя внутри горячего Людиного тела. Это было как раз тем, что сейчас требовалось для полного счастья – добавочно к одной тысяче четыремстам рублям.

– Ты как? – спросил я, склонившись к ее уху.

– Прекрасно, – громко ответила Люда. – Можно, кончу вперед тебя?

– А разве стоя получится? – подала голос Регина.

– Кто умеет, у того получится, – с нетонким намеком сказала Оля. – А кто не умеет, тот…

– Уймитесь обе, – рявкнула Наташа. – Не мешайте им, пусть скорее управятся! Мне еще тут прибираться и после вас проветривать.

– Уже унялись, – за всех ответила Лариса.

– Яш, ты потом ужинать придешь?

Тон резко переменился, в Наташином голосе зазвучали теплые нотки. В такие минуты я понимал, до какой степени она мне дорога.

– Приду, конечно, – ответил я, стискивая Людину задницу. – О том мечтал с самого утра.

Подобный диалог в этой ситуации казался абсурдным, но являлся обычным. Мы, «восьмерочники», сильно отличались от других людей.

– Только член с мылом не забудь помыть.

Указание в целом являлось лишним. К чистоте я относился столь же благоговейно, как и Наташа. А сейчас оно имело абстрактные основания. Я не был порноактером или просто секс‑гигантом. Измочаленный игрой, я сомневался, что после ужина Ларисе придется во понятной причине выйти в коридор. Но никто ничего не гарантировал, в девятнадцать лет случалось всякое.

– С порошком помоет, – опять не удержалась Оля.

Наташа не ответила: тихо бранясь, она растряхивала вспаханную состязанием кровать.

– Что мне делать? – уточнил я у Люды. – Потереть тебе клитор?

– Не надо, – ответила Люда. – Я уже готова доходить. Просто стой и не шевелись, дальше я сама. Держи только крепко, чтобы не выскользнул…

Я встал потверже, покрепче ухватил партнершу. Доставлять наслаждение женщине иногда нравилось больше, чем получать самому. Пришел как раз такой момент. Следовало постараться изо всех сил.

В отличие от игры, где шла жесткая имитация, Люда не стонала, только дышала отрывисто. Нужное ей не заняло не больше минуты.

– Все.

Люда обернулась через плечо.

– Спасибо, Яша. Мне было хорошо с тобой.

– Пожалуйста, – ответил я и поцеловал ее в губы.

– Давай теперь ты.

– И побыстрее, – сказала Оля, которой не терпелось идти к себе.

Отпустив бедра, я взялся за грудь. Люда выгнулась, прижалась потной, но прохладной спиной.

– Пожать тебе яйца? – предложила она.

– Да не надо, я тоже почти готов, – сказал я. – Ты меня раззадорила.

В словах была полная правда. Иногда выпадали случаи, когда во мне отключался «восьмерочник» и включался обычный мужчина. Он бывал до такой степени изголодавшимся по простому сексу, что состояние женщины поднимало на небеса.

– Может, лифчик снять?

– Тоже не нужно. Твоя попа так хороша, что он не мешает.

Последнее заявление содержало абсурд. Лариса громко хихикнула, но от комментариев удержалась.

– В тебя ведь можно? – уточнил я на всякий случай. – Раз приходишь играть?

– Можно, Яша, можно. Не сдерживайся.

– –

Наблюдающий со стороны принял бы нас с Людой за давних, привязанных друг к другу партнеров. Никто бы не догадался, что акт происходит впервые в жизни, что еще перед игрой я не помышлял ни о чем подобном.

Однако я чувствовал, что Люде, в самом деле, со мной хорошо – и до и после и вообще.