«8-ка». Мы двое против всех

Дав отбой, Эльвира поправила грудь под халатом.

– Кто там? – поинтересовался я.

– Танька.

– Какая Танька?

– Соседка.

– Чья?

– Моя.

– Твоя соседка?! – я взглянул удивленно. – Честно говоря, Эля, я думал, ты живешь одна.

Мгновенная мысль о переселении оказалась отметенной без моего участия. Это даже обрадовало.

– Нет. До таких вершин комфорта я еще не доросла.

Эльвира усмехнулась.

– Пока не доросла, надеюсь.

– Надо же… – я покачал головой. – Был уверен. После игры ты всегда всех выпроваживаешь и остаешься одна. Она что – у тебя не играет?

– Не у меня. Вообще не играет.

– Неужели в нашей общаге еще остались такие?

– Как видишь. Значит, остались.

– Она что, девственница?

Феномен обитательницы нашего вертепа, чуждой «восьмерке», поразил.

– Или сектантка?

– Насчет второго не знаю, а насчет первого – трахается так, что хоть кровать выноси. Но в одиночестве и даже не знаю точно, с кем. В «восьмерку» играть не хочет, уходит на это время к каким‑то подругам. Кажется, в физматобщагу. Сидит там, пока я не позвоню, что все кончилось. Сегодня я с тобой разнежилась и забыла.

– Так мне уйти? – спросил я.

– Зачем? Посидим втроем, выпьем еще кофе. Или ты куда‑то спешишь?

– Не спешу. Посидим и выпьем.

Покосившись на Эльвирины ноги, я хотел добавить еще пару слов, но сдержался.

 

Глава 3

 

То, что некто до сих пор не приобщился к «восьмерке», дало очередной выплеск мыслей.

Заговори кто‑нибудь со мною по душам, я бы честно признался, что на втором курсе главная ценность игры для меня переместилась с обилия женских тел на обилие денежных знаков.

В последнее время я все интенсивнее думал о своих спортивных выигрышах. Их хотелось увеличить не с четырех тысяч до пяти, а на порядок.

Цифра «8» продолжала оставаться символом бесконечности. При правильном подходе она могла принести бесконечные возможности. Нужно было лишь найти прорыв к доходам нового уровня.

Я размышлял об этом, совокупляясь под счет на ринге. Я до изнеможения думал, оставшись ночью наедине с собой.

Всех, кроме себя, я считал пешками, которые могу переставлять по своему желанию. Людей я не только не любил, но и не уважал. Они ничего для меня не значили, служили инструментом для достижения моих целей.

Вероятно, такое отношение являлось атрибутивным для настоящего адвоката. Хотя я еще так и не решил, в какую область юриспруденции двинусь по окончании «восьмерочного» периода своей биографии.

Так или иначе, люди для меня были мусором. Это полностью входило в формат российского правового мировоззрения.

Как exceptio probat regulam in casibus non exceptis оставались Наташа с Ларисой – и, возможно, Эльвира. Из существование лишь подчеркивало мои общие взгляды.

Кое‑какие идеи казались теоретически реальными, оставалось лишь осуществить их на практике.

Идеалом было бы не просто играть самому, а обогащаться за счет кого‑то другого. Лучший пример варианта давал наркобизнес, который держится за счет возрастающего числа наркоманов, втянутых в процесс потребления. Однако наркотики оставались наркотиками, а спортивный секс – спортивным сексом. Возможно, при более глубоком рассмотрении мне предстояло прийти к выводу, что путь является тупиковым. Главные размышления оставались впереди.

Прежде всего, стоило сделать «восьмерку» еще более массовой.

То же «усемерение» раундов, с моей подачи начатое Эльвирой, могло понравиться другим. А это сулило увеличение ставок. Никому, кроме нее, проигранное я возвращать не собирался.

Да и вообще, увеличение количества участниц обогащало. Это не подлежало сомнениям, потому задачей дня было «подсадить» как можно больше новых девиц на состязательный секс.

В любом случае, стоило искать способ реорганизации игры, системы ставок и вознаграждений.

При расширении круга играющих целью должны были быть не только девицы. Если я планировал создать систему ставок, более выгодную для победителей, то следовало подумать о привлечении и нового количества парней.

Ведь повысить ставки можно было лишь при условии, что девицы иногда станут выигрывать – причем не раз в месяц. Меня, конечно, не могла победить ни одна из них. Но если бы на девяти играх подряд спортсменки вышли победительницами, то на десятую они предложили бы себя за очень высокие цены в намерении сорвать чудовищный куш. В результате я обыграл бы всех и положил в свой карман огромные деньги.

При том если бы все парни начали беспрерывно проигрывать, они отошли бы от игры и «восьмерка» умерла за отсутствием соперников.

В любом тонком деле, имеющем целью обогащение за чужой счет, требовалось соблюдать паритет интересов – всех, кроме моего, стоящего выше всех.

Об этом, конечно, стоило думать и думать. В данный момент. в этот неожиданный вечер было не бессмысленным делом склонить к «восьмерке» незнакомую доселе Эльвирину соседку.

 

– –

 

Девушка, которую звали Таней, пережидала игру не у физиков и математиков, а где‑то здесь, поскольку пришла в легком домашнем платье и тапочках на босу ногу.

Стулья заняли мы, Таня устроилась на кровати, закинув ногу на ногу. Грудь, поддержанная бюстгальтером, выглядела хорошо. Скорее всего, там не было синяков.

– Так, значит ты и есть тот самый Яша Петров, легенда нашего лупанария? – спросила она.

Красный тапочек упал на пол. Узкая ступня с черным педикюром покачивалась перед моими глазами.

– Интересно наконец познакомиться.

– Что такое «лупанарий»? – спросил я.