Байкеры

Раскинув ноги еще шире, Мик согнулся и протолкнул пальцы по самые костяшки. Задохнулся от уже забытых ощущений, ошеломляюще‑резких, как лимонный сок. Вынул пальцы, добавил еще лосьона и вновь скользнул внутрь, теперь медленно.

 

Нужное место нашлось сразу. Мик сдавленно выругался, захлебнувшись воздухом, член с силой шлепнул по животу.

 

На этот раз он ничего не представлял.

 

Глава 14++

 

Его разбудил солнечный луч, падающий через мансардное окно прямо на кровать. Мик застонал, натянул на голову плед и попробовал доспать, но вскоре понял, что это бесполезно.

 

Вставать не хотелось. Мик перевернулся на спину, закрыл глаза, прислушиваясь к себе.

 

Свое состояние он мог сравнить с послевкусием от ужина в мишленовском ресторане. Рецепторы раздразнены вкусами, голова кружится от текстур и форм, но насыщения нет даже близко, наоборот, аппетит разыгрался с удвоенной силой.

 

Но зато теперь он был счастливым обладателем клубной карты и мог не бояться, что метрдотель захлопнет дверь перед его носом, извинившись, что мест нет.

 

Совершенно уверенный, что Элли и Джэм не появятся на завтраке, он все‑таки встал, когда до его окончания оставалось полчаса. Есть не хотелось, но вот кофе нужен был в терапевтических лошадиных дозах.

 

В зале нашелся один только Рассел. Он гипнотизировал чашку с кофе, перед ним в стакане бурлила, растворяясь, таблетка. Наверное, аспирин, подумал Мик и задался вопросом: был ли аспирин в аптечке Рассела, дала ли его Хлоя или Денни смотался в ближайшую аптеку.

 

– Недоброе, – буркнул Рассел. Взял стакан, залпом осушил его.

 

– Утро, – хмыкнул Мик. Взял себе кофе, присел за свободный столик и понял, что в аптеку надо бы съездить и ему. Или в супермаркет.

 

– Что‑то не похоже, что у тебя утро такое уж доброе, – сказал Рассел с подозрением. – Я мало что помню из вчерашнего вечера, но, по‑моему, уж для тебя‑то он был неплох?

 

– Да и для тебя тоже хорош, – хмыкнул Мик, вспомнив, как Рассел распевал песни. А в саду они с Денни, кажется, собирались искать лягушек.

 

Рассел помрачнел и, подхватив чашку, пересел к нему за столик.

 

– Я с ним не спал, – сказал хриплым шепотом. – Я вообще того… По бабам.

 

– Видимо, помнишь больше, чем тебе хотелось бы, – Мик отпил глоток кофе. – Не волнуйся, тут все взрослые и понимают шутки.

 

– Да блядь, не умничай, пожалуйста, и без тебя тошно, – Рассел страдальчески поморщился. – Шутки – это все понятно. Но все равно… Он это так сказал – не поверить невозможно.

 

Мик подумал, что у него самого такой проблемы никогда не было. Виной ли тому была молодость, когда гормоны подавляют голос разума, или он просто никогда не задавался подобными вопросами, теперь уже и не поймешь. Важным было попытаться объяснить это Расселу.

 

– Думаешь, есть хоть кто‑то, кто мог принять такое за чистую монету? – спросил он. – Но даже если так, то что?.. Убиться теперь, что ли??

 

– Ты так говоришь, будто у меня на лбу “гомофоб” написано… – Рассел резко умолк и запустил руку в волосы. – Ты нарочно, да? – он посмотрел на Мика с возмущением. – Что за идиотский вопрос такой вообще? Мы ж в кругосветке, не сливаться ж мне вслед за Дейвом из‑за одной глупой шутки по пьяни…

 

– Но тебя задело, что нашлась шутка, на которую ты не смог подобрать ответную? – Мик понизил голос. – Только не говори, что нет, потому что иначе мы бы не сидели здесь и не вели этот разговор.

 

– Ты вообще кто? – Рассел с подозрением на него уставился. – Засланный психолог? Признавайся давай, где у тебя камера? – он протянул руки и шутливо облапал Мика за грудь. – А если серьезно, не знаю я, – вздохнул затем. – Он же пацан совсем.

 

– Да, только порой и тебя за пояс затыкает языкастотью, – заметил Мик с улыбкой.

 

Рассел помолчал, а потом резко отодвинул чашку.

 

– Да ну нахер! – выдохнул с чувством. – Пойду дружбу сведу с Чейзом. Или Бена подкалывать буду.

 

– А не пожалеешь потом? – спросил Мик. – Сможешь двести восемьдесят дней протянуть на пустом рисе, когда рядом тарелка том яма?