Беглянка. Дорога к счастью

– Будет, обязательно, – пообещал Саша и улыбнулся одними уголками губ. – Давай еще раз осмотрю тебя.

Это было совсем не обязательно, ничего нового он не ожидал там увидеть, просто захотелось дотронуться до нее. До женщины, а не до пациентки, почувствовать себя вновь живым.

Татьяна послушно встала и спустила полотенце. Больше не боялась его, но от откровенного взгляда мурашки пробежали по телу. Для нее этот момент был очень интимным, еще ни один мужчина, кроме мужа, не касался ее. Задержав дыхание, она сосредоточилась на мягких пальцах, нежно скользивших по коже, и ощутила непривычное трепетное волнение.

– Больше корми этой грудью, должно быть уже не так больно, но надо наладить лактацию, – не прекращая манипуляций, наставлял Саша, на ходу вспоминая теорию. От близости Тани голова кружилась, а сердце громко стучало в груди. Понимал, что пора остановиться, что он нарушает все мыслимые и немыслимые нормы и правила, но не мог. В данную секунду она стала необходимостью.

– Откуда ты все это знаешь? – хрипло прошептала Татьяна. Эмоции не поддавались контролю, а все происходящее больше походило на сон. Попав в плен его дымчато‑серых глаз, она уже не могла отвести взгляд.

– Я гинеколог. – Саша наконец опомнился от наваждения и отошел на несколько шагов, смиряя низменные инстинкты. – В прошлом…

– Правда? – с сомнением переспросила Татьяна. Не так она себе представляла мужчин‑гинекологов. Воображение тут же нарисовало щуплого ботаника в очках, а Саша же кардинально отличался от этого образа.

– Что, не похож? – Лукавая улыбка коснулась губ, тут же преобразив суровое лицо.

У Тани непривычно перехватило дыхание. Она смогла лишь неопределенно пожать плечами, не зная, что ответить – на врача, а тем более на гинеколога он и правда был не похож, скорее уж на спортсмена или дровосека какого‑нибудь.

– Сколько тебе лет? – неожиданно спросил Саша. Не то чтобы ему было очень интересно, скорее, любопытно, она выглядела совсем молоденькой. Сам он не дал бы ей больше двадцати.

– Двадцать четыре. Что со мной было? Я так боялась, что это рак.

Его улыбка стала еще шире, но, понимая, что ей не до смеха, ответил предельно честно.

– Просто застой молока, может, стресс повлиял, а может, в холодной бане застудилась. Неужели в роддоме не объясняли меры предосторожности?

– Нет, – коротко ответила Татьяна, вспоминать свое пребывание в этом заведении не хотелось совершенно.

– Как это нет? Где ты рожала? – удивился Саша, обычно в обязанности врачей и акушерок входит информирование женщин о возможных осложнениях.

– В обсервации.

– Тем более! – оживленно начал он, но, когда до не него дошел смысл сказанного, осекся и озадаченно посмотрел на Таню. – Как тебя угораздило туда попасть?

– Нет документов, – робко напомнила Таня, но заметив его испытующий взгляд, напряженно пояснила. – Так сложились обстоятельства.

– Как давно?

– Почти три месяца назад.

– Перед выпиской осматривал врач?

– Нет.

– Черт‑те что. Рожала сама? Осложнения были? – Саша шумно выдохнул, мысленно возмущаясь халатностью коллег. Он смотрел на девушку перед собой: худенькие, поникшие плечи так и напрашивались на теплые объятия, а огромные голубые глаза, наполненные болью и страхом, молили о поддержке. Невольно в нем просыпалось желание оберегать и защищать ее, но он упорно гасил в себе все эти ненужные эмоции. И так сделал для нее все, что мог, остальное его уже не касалось.

 

– Сама. Не было, наверное, по крайней мере, мне о них не говорили. Никому вообще не было до меня дела…

Таня не хотела делиться подробностями, но мысли невольно унеслись в недавнее прошлое. Еще полгода назад в ее жизни все было просто и понятно: дом полная чаша, любящие родители, заботливый муж и долгожданная беременность. Все шло по заранее придуманному плану, как в сказке. Но изменилось в один миг, сказка оказалась умело завуалированным кошмаром. Как выяснилось, все это время Татьяна жила иллюзией, придуманной для нее.

Сначала внезапно не стало родителей. Они попали в аварию и разбились. Не успела Таня оправиться от этого горя, как новый удар прилетел исподтишка.

В тот роковой вечер она вернулась домой из частной клиники, хотела сообщить мужу о том, что, наконец, после очередного УЗИ, удалось узнать пол их ребенка. С сияющей улыбкой подошла к кабинету, испытывая волнение от предстоящей реакции на свою новость, но, услышав громкие голоса, не решилась войти. Ее муж деловой человек, и рабочие разговоры в их доме были не редкостью, особенно после того, как он возглавил семейный бизнес. Дверь была приоткрыта, и расслышать слова не составляло труда, но Таня не собиралась ни во что вникать. Уже хотела пройти мимо и вернуться, когда муж освободится, но какое‑то нехорошее предчувствие заставило остановиться.

– Ты уверен, что у нее будет мальчик? – поинтересовался насмешливый незнакомый голос, заставив Татьяну насторожиться и прислушаться к дальнейшему диалогу. – Ведь пол до сих пор пол так и не удалось определить: то срок маленький, то лежит неправильно…

– Я уверен, иначе давно бы уже заставил сделать аборт, – холодно отозвался муж, и Таня судорожно приложила ладонь к губам, чтобы сдержать крик, рвущийся наружу.

– Неужели нет других способов узнать?

– Есть, но в этом деле нужна осторожность. Нельзя, чтобы эта дура о чем‑то догадалась, иначе могут возникнуть проблемы, – хмыкнул он, а Татьяна схватилась за стену. Перед глазами все поплыло, с большим трудом удавалось оставаться в сознании.

– Да какая разница? Все равно родит и рыбам на корм отправится…

– Не сразу. Благодаря ее отцу‑недоумку мне нужен только сын. А сыну нужна мать, хотя бы первое время…

– Да уж, такое нелепое завещание, – хмыкнул незнакомец. – Рано ты его на тот свет определил…

– Да откуда ж я знал! – воскликнул муж, полностью признавая свою вину, отчего липкие мурашки поползли по коже Тани, а страх сковал горло. – Я думал, все достанется его дочери, а он вон как выкрутил, урод!

– Потерпи. Недолго осталось.

– Пора закругляться. Скоро жена вернется – она не должна тебя видеть.

Услышав горькую правду, Татьяна на ватных ногах попятилась к двери. Осознание, что она являлась лишь инкубатором для вынашивания наследника, медленно проникало в сознание. Ее дочь была никому не нужна, в общем‑то, как и она сама, а муж – ее главная опора – оказался убийцей, беспощадно расправившимся с ее родителями.

Соленая пелена слез застилала глаза и мешала ориентироваться в пространстве, Таня на ощупь поднялась наверх. Не раздумывая ни секунды, взяла самое необходимое на первое время и сбежала без оглядки из собственного дома.