Беременна от мажора

– Я смысл их жизни.

– Идиотская отмаза, – злится Машка, покручивая в руках номерок с нашим заказом.

Смотрю на табло, до нас ещё четыре клиента.

– Господи, ну что за конец света? Ты как стала писать, Иванка, у меня просто волосы дыбом.

– Ну я же отдалась первому встречному парню, – зачем‑то выгораживаю родителей, как будто осознаю всю плачевность ситуации.

Конечно же, я расписала всё подружкам в чате. Рыдала и жаловалась, а девочки только охали, сочувствуя. Безусловно, похвалили за смелость, осуждать не стали.

– Послушай. – Машка гладит мою руку. – Я понимаю тебя, мой первый тоже меня использовал и бросил. Я его даже не видела больше.

А вот это так себе поддержка. Сердце слегка сжимается. Я, конечно, осознавала, что вряд ли мы с Димой поженимся, но очень хотелось бы увидеть его вновь. А по словам подруги – это вряд ли случится. Опускаю голову, вздыхаю и опять оглядываюсь на отца: он заказал кофе и делает вид, будто пришел сюда поесть.

Паршиво внутри. Вроде и отец мне, а хочется, чтобы он сквозь землю провалился вместе со своим конвоем.

– Может, они ещё встретятся. – Пихает Катя Машу. – Фигню не неси, понятно же, что ты её этим не поддерживаешь, а только расстраиваешь.

А Машка, сходив за заказом, садится и с грустью откусывает большой кусок бургера.

– Хреновые мы с тобой, Катька, подруги, мы не должны были её отпускать.

– Вы бы ничего не сделали. Это было как затмение, – прикусываю нижнюю губу, смотрю куда‑то сквозь стену. – Как будто, – грустно улыбаюсь, сдерживая слёзы, – любовь с первого взгляда – мгновенная идеализация человека! – горько смеюсь. – Вот, стала трындеть как чёртов поэт.  Смотрела на него и молниеносно появилась какая‑то идиотская уверенность: передо мной именно тот, кто сделает меня счастливой.

– Ну он и сделал тебя счастливой.

Снова плачу, а Машка обнимает.

– Ну, Иванка!

– Я не знаю, как это вышло, – плачу сильнее, девочки обнимают меня вдвоём. – Просто хотела быть живой, и он дарил мне так много всего.

После встречи с девчонками нарочно иду мимо нашей машины на автобусную остановку. Отец пытается усадить, но я сопротивляюсь. Не хочу с ним ехать, задрал, ей‑богу. По возвращению домой сразу же иду в душ, чтобы побыть одной и избавиться наконец от своего конвоира. Но сквозь шум воды слышу следующее:

– Игорь, пока вас не было, к ней приходили.

Я едва не падаю в ванне, вываливаясь из неё вместе со шторкой. Хватая полотенце, обматываю мокрое, голое тело. Высовываюсь в коридор, с волос течёт вода. Сердце бьётся почти в горле.

– Кто приходил?

Мать нервно поджимает подбородок.

– Кто‑кто? Тот, кто искалечил тебе жизнь. – Её лицо искажается.

– Он приходил? – Я почти теряю сознание от переизбытка чувств и ожиданий.

– Наглый же ещё такой. Знает ведь, что натворил, и всё равно приперся.

– Ты взяла у него телефон? Мама, боже. Ты сделала хоть что‑нибудь для родной дочери?! – не думая об уважении, кричу на неё.

– Какое кощунство!? Мне даже в голову не пришло, что я должна брать номер у какого‑то парня. Это парни должны бегать за девочками. Я сказала, чтобы он больше никогда не смел приходить сюда.

 

– Мама, ты совсем сдурела? – В глазах становится темно. – Это не он, а ты мне жизнь калечишь.

– Как ты с матерью разговариваешь? Сейчас тётя Света придёт, и мы все вместе пойдём в церковь. Нужно как следует постараться, чтобы замолить все твои грехи. Иванка, ты опустилась ниже некуда. Как теперь с мужем в церкви будешь венчаться, если… – она с шумом втягивает воздух. – Даже произнести не могу этот кошмар вслух. Он зарвавшийся малолетний эгоист. Женился на другой, а мы должны за ним бегать и телефоны просить?! Сейчас же. Если бы не его отвратительная свадьба, ничего этого не случилось бы, и гнусное положение, в котором мы оказались…

– Кирилл приходил? – уточняю я, а сердце ухает вниз – это не Дима.

– Ну да. Приходил Кирилл, не пойму чё ему в медовом месяце не сидится?

– Не знаю, мне всё равно, – покачиваясь, возвращаюсь в ванную комнату.

 

Глава 5

 

Я не нахожу Диму в социальных сетях. Пересмотрела всех Марининых друзей и никого даже близко напоминающего моего мажора среди них не оказалось. Наверное, он там есть, но под каким‑нибудь странным ником и непонятной картинкой. Ещё и сны эти про нас двоих, которые каждый день гложут душу и как будто сушат грудь. Он ведь сын богатых родителей, привыкший играть и глазами своими, и ласковыми поцелуями, я должна его всем сердцем презирать, а я как будто бы люблю, волнуясь и сильно тоскуя.

Стараюсь отвлечься. Начала читать список литературы, заданный нам на лето, подробно изучила его, составила планы и таблицы. И всё, о чём я пытаюсь думать – это летняя практика.

– А папа твой где? – усмехается Машка, встречая нас с Катей на крыльце универа – старинного здания, памятника архитектуры, если я не ошибаюсь.

Мне неловко, знаю, что она не со зла, но всё равно неприятна подобная подколка.

– Вызвали на завод вместо кого‑то, сегодня впахивает за двоих, не до меня.

– Вот и правильно, – закатывает глаза подруга, – ему надо чем‑то заняться.

– Я его уже как предмет интерьера воспринимаю. Вот кресло, вот стол, а вот Иванкин батя с биноклем, – вторит ей Маша.

– Всё равно это ненормально, – вздыхает Катя. – Хотя, вот моему папане вообще по фиг, что и как я делаю.

– Может, у нас в общаге поживешь? – предлагает Вальцева.

– Здравствуйте, ей не положено, она, во‑первых, местная, во‑вторых, квартира четырёхкомнатная у них на троих. Кто ей даст общагу при таком раскладе?

Вздохнув, сжимаю ремешки рюкзачка на плечах, пытаясь встать ровнее и не думать о том, что после универа снова надо идти домой и видеть родительские физиономии. Ребята шумят, обсуждая будущую практику. Летом студенты факультета иностранных языков, обучающиеся по профилю «Перевод и переводоведение», проходят практику в международных компаниях, бюро переводов, издательствах и других организациях, ведущих международную деятельность. С рядом предприятий заключены договоры о последующем трудоустройстве студентов нашего факультета. Сегодня как раз проходит распределение.