Брак на поражение

– Как зовут вашего жениха? – спросил наблюдатель.

– Винсент Таванга.

Герцог Таванга?! Ого… ого…ого‑го‑го! Жирный улов, однако!

Но если его целью был герцог, то ради каких вурдалаков он следил за мной и Себастьяном?

– Похоже, это мой клиент, – задумчиво произнёс Валентин, – мужчина, договаривавшийся со мной о встрече, был в маске, но это вполне мог быть Винсент. Такой же высокий, худощавый и нервный.

– Ничего не понимаю! – воскликнула я. – Если герцог должен был стать четвёртой жертвой, а в ловушку женихов заманивала именно она, то зачем нанимать кого‑то для слежки?

– У герцога был долгий и страстный роман с какой‑то оперной дивой, – вспомнил Леус, – Анжелика или Агнесса…

– Анжела Ламис? – подсказала я.

– Да! Точно, Анжела Ламис! Думаю, ведьма хотела убедиться, что Винсент больше не встречается с бывшей возлюбленной.

– Похоже на это, – нахмурился Себастьян.

Серебристое облачко передёрнуло рябью, и ведьма снова заговорила.

– Он должен встретиться с ней у театра, остальное узнаете из этого письма! – метаморф достала из ридикюля скомканный розовый конверт и на этом воспоминания резко оборвались.

– Ты потерял контроль? – воскликнул Леус.

– Нет, – дракон прочитал ещё одно заклинание, но серебристое облачко оставалось пустым.

И лишь через несколько секунд на нем возникло новое воспоминание. Вернее, даже не воспоминание, а жалкие лихорадочные обрывки.

Розовый конверт и кучка пепла, ночной город и огни Хрустального театра, разъярённая Анжела Ламис, пытающаяся избить герцога Тавангу букетом алых роз, центр города и какая‑то подворотня…

Ой! Это же наша подворотня! Вот нас вяжет сержант Тэрин, вот мы заходим в портал и…

– Ему повредили память, – угрюмо констатировал Леус, – очень неумелая работа. Просто ужасная. Ведьма не ювелирно вытачивала нужные кусочки, а просто вырвала целый блок воспоминаний.

– Но не учла, что наш наблюдатель сохранит конверт, – добавил Себастьян, – видимо, письмо сразу самоуничтожилось, но конверт остался у него. И потеряв память он начал идти по старому следу.

А затем издали принял Себастьяна за герцога Тавангу, а меня – за его любовницу.

Что ж, картина начинала потихоньку проясняться. И, кажется, Леус ошибся, посчитав, что на меня тоже ведётся охота.

– Выходит, я здесь вообще ни при чём?

– Не думаю, – покачал головой дракон, – слишком много странных совпадений. Но об этом подумаем позже. Сейчас нужно узнать, что с герцогом Тавангой.

– Он жив, но пьян, – раздался сзади раскатистый голос дядюшки, – я видел его буквально полчаса назад. Винсент как раз проигрывал своего скакуна какому‑то магу.

Вергилий швырнул дорожный плащ на диван и подошёл ближе к нашему пленнику.

– Это тот подонок, что следил за Виолой?

– Он следил за мной, – ответил Себастьян.

– Тогда Ви нечего делать рядом с тобой, – констатировал Вергилий.

Эх… как бы хотелось согласиться с дядей и сбежать, но я ведь тоже знатно напакостила. Нельзя бросать Себастьяна в таком состоянии!

– Не получится, – вздохнула я, – из‑за моего проклятья магия герцога Дельгаро стала нестабильной. Пока мой Дар не разрушит фатум и хроническое невезение, нам придётся работать вместе.

– Я против, – отрезал Вергилий, – это слишком опасно. Обойдёмся помолвочными браслетами. Их магия ослабит проклятье и за пару месяцев оно само спадёт.

– Но как же…

– Ви, ты передумала? – тёмная бровь удивлённо изогнулась, а в изумрудных глазах дяди засквозило искреннее недоумение. – Если ты решила принять дар медиума, я не буду препятствовать. Только напомню, что…

– Я знаю, как это опасно! – спешно воскликнула я. – И не собираюсь работать в инквизиции. Но свои ошибки я исправлю сама.

Вергилий нахмурился, но в глубине зелёных глаз мелькнуло… уважение?

– Ты повзрослела, – усмехнулся дядя. – Что ж, с допросом вы закончили?

– Да, – Себастьян на миг вернул иллюзию брюнетки, – не встречал её?

– Нет, – ответил дядя. – Это наш метаморф?

– Похоже на это, – дракон наконец отпустил меня и, развеяв контур, подошёл к столу, – думаю, в подселении духа‑шпиона уже нет смысла. Больше к нашему наблюдателю ведьма не вернётся.

Себастьян взял ту самую злополучную шкатулку и вновь подошёл ко мне.

– Раз все в сборе, предлагаю по‑быстрому обвенчаться и перейти к ужину.

М‑да… не такого я ожидала, не такого…

Не то чтобы я отличалась излишней романтичностью, но всё же свою помолвку представляла по‑другому: тихая музыка, уютное потрескивание камина или стрекот цикад, мужчина, шепчущий слова любви…

– Виола де Веласко, вы подтверждаете, что обряд совершается по доброй воле? – зычный голос жреца вырвал меня из размышлений.

Ну, как по доброй… скорее по проклятью, но что поделать…

– Подтверждаю, – угрюмо буркнула я, протянув герцогу левую руку.

Помолвочный браслет мелодично звякнул, а кожу начало покалывать от уже знакомой штормовой магии. Это, что, родовые артефакты?!

– Себастьян Дельгаро, вы подтверждаете, что обряд совершается по доброй воле? – повторил жрец.

– Да.

Я вздохнула и взяла из шкатулки второй браслет. Ну вот и всё… ещё миг, и я буду помолвлена с малознакомым драконом…

Какой кошмар! Хорошо ещё, что через месяц всё закончится!

Замочек браслета тихо щелкнул, и по нашим рукам заструилась тонкая вереница магических символов. Магия рода вступала в силу, связывая нас временными узами.

– Используя власть, дарованную мне Великими Духами и Истинными Богами, я…

Жрец неожиданно выругался, а сзади раздался раскатистый хохот Леуса.

– Ви, это…

Себастьян судорожно сглотнул, и я с ужасом уставилась на… расползающиеся от браслетов татуировки истинной пары.

Настоящие… татуировки… истинной пары…