Брак по контракту

Обрывки разговора по телефону  и случайно увиденные подозрительные личности давали понять, что не все дела моего мужа ведутся честно. Воздушные мечты рухнули, а с ними появился страх. Что если я стану неугодной? Меня убьют? Покалечат? С этой мыслью жить стало еще страшнее. Я лишний раз не говорила с Владом, старалась не встречаться. С этим было проще, муж уходил рано, а приходил поздно ночью. Иногда заезжал днем, но быстро уезжал. А вот кушал  всегда дома. Завтракал и ужинал. Домработница составляла разнообразное меню с учетом предпочтений Влада. Иногда заворачивала в фольгу блюда, когда уходила домой, чтобы они были горячими к вечернему приходу хозяина. Все его "ест", "не ест" за пол года проживания под одной крышей, изучила помимо своей воли.

Настоящим испытанием было появляться с ним на званых вечерах. Меня одевали в какие‑то платья, которые имели мешковатый вид и были модными по каким‑то там критериям. Делали неброский макияж и укладку волос. Я ненавидела свое отражение в зеркале. Блеклая фарфоровая кукла с русыми волосами. Пиар менеджер, так  про себя ее называла, считала, что я с таким цветом выгляжу натуральнее.

Отработанная дежурная улыбка, поза для фотокамер, дежурные фразы. Все было таким пафосным искусственным и не настоящим. Иногда казалось, что сойду с ума в четырех стенах. Спасали лишь разговоры с мамой.

После окончания контракта я сразу же изменила свой стиль на тот, который хотела. Но это “после”, а “до” была ночь безумства. Потрясающая и незабываемая.

Я была подавлена. Все эти полгода, которые прожила в золотой клетке Волошского, оказались напрасными. Мама умерла. Тот день, когда Влад добился успеха – занял пост, к которому так стремился, для меня был самым ужасным. Я потеряла самого близкого для себя человека. Кроме нее, у меня никого не осталось. Не к чему стремиться, жизнь казалась отвратительной и бессмысленной.

И пришел Влад. Сама не знаю, почему любовалась им, зачем ответила на поцелуй. Я боялась его и восхищалась выдержке мужа, умением в любой ситуации трезво мыслить. Ненавидела Влада за свой страх. А той ночью забыла обо всем: о контракте, страхе, своих правилах, которые условно установила. Меня тянуло к нему, как к магниту. Две противоположности, которые больше никогда не встретятся. Чужие до и после этой ночи. Каждый получил то, что хотел.

Утром Влад уехал в Норвегию, а я осталась "добывать срок" и хоронить маму.

Перед разводом муж, как всегда, перестраховался – отвел в частную поликлинику. Там я и узнала, что стану мамой. Сначала пришла в ужас, растерялась от известия, а потом появился четкий план действий! Я не хочу жить в тюрьме Волошского. Меня ждал или аборт, или продолжения ада, в котором я жила последние полгода.

Это мой ребенок, только мой. Близкий, родной человечек. Не позволю никому испортить ему жизнь.

А потом я бежала, по другому мой поспешный отъезд назвать нельзя. После развода, который организовал Волошский, переоформила документы, вернула прежнюю фамилию, продала маленькую дачу, которая никак не продавалась пока мама лежала в больнице, и уехала. Подальше от столицы, Влада и узнаваемости. Деньги на счёту не тронула по многим причинам. Они предназначались маме, которой не было, да и я чувствовала себя обманщицей. Я забрала у Волошского намного больше, чем деньги, я забрала его сына.

А теперь он нашел нас. Мир, который я построила, рухнул в один миг. С этим что‑то нужно было делать.

– Пойдем, – Влад вернулся в кабинет.

Я как раз подбирала последний лист документа.

Хотелось ответить "нет", но понимала – сейчас не время артачиться.

Встала с пола, отряхивая с одежды несуществующую пыль, и подошла к мужчине.

– Оставь документы.

– Нет. Пусть будут со мной. Здесь слишком много чужих для меня людей. А, после твоей успешной подготовки, нет желания кому‑то доверять, – быстро произнесла я, прижимая к себе папки.

Могла отдать документы Сергею, но не стоило его сейчас отвлекать. Он должен быть там. Потом все в подробностях расскажет, введет в курс дела, и определим стратегию. Пока стоило убедить Влада оставить нас здесь. Пусть что хочет придумывает и как угодно оформляет документы.

– Их никто не тронет. Оставь в сейфе. Не таскать же за собой. Завтра у тебя будет время с ними разобраться до отъезда.

И не успела я привести весомые аргументы, как Влад забрал у меня из рук папки и подошел к сейфу, посмотрел на меня, ожидая пока введу код. Ничего другого не оставалось. Быстро ввела комбинацию. Увидев ее, Волошский сначала нахмурился, а потом хмыкнул. Конечно же он вспоминал эту дату: день нашего развода.

Когда документы были заперты, Волошский нетерпеливо подхватил меня за руку, увлекая к выходу.

– Куда мы так торопимся?– негодующе спросила я, пытаясь вырвать свой локоть из его цепких пальцев.

Влад резко остановился и повернулся ко мне.

– Я и так потратил много времени на все это, – раздраженно ответил он.

– Никто тебя об этом не просил. Жил бы себе, как до этого. Придумай историю, как ты можешь, и оставь нас в покое.

– Если бы ты в свое время не соврала, то мне бы не пришлось улаживать все это сейчас, – сквозь зубы произнес он, отпуская мою руку.

– Насильно я тебя с собой спать не заставляла, – не смогла промолчать.

Влад сузил глаза, а потом ухмыльнулся.

– Не заставляла, – согласился мужчина, – можем повторить опыт.

Я хмыкнула и, гордо подняв подбородок, прошествовала к выходу. Хотела ли я повторения? К своему стыду – да! Ночами я вспоминала его ласки. Хоть в чем‑то мои представления о нем были оправданы. Может, с годами моя фантазия дорисовала совершенство той ночи, но тело однозначно хотело испытать хоть часть тех эмоций.

А, может, во всем виновато отсутствие личной жизни. Шесть лет. Пора записываться в монашки.

Волошский догнал меня у самого выхода, и, обняв за талию, открыл дверь. Я хотела возмутиться, но не успела. Его действия стали понятны, когда со всех сторон замелькали вспышки фотоаппаратов.

– Почему ваша жена находится здесь, а не с вами в столице?

– Вы подарили жене фирму?

– У вас есть сын?

– Почему Полина столько лет не появлялась на публике? Вы пытались скрыть ото всех личную жизнь?

– Правда то, что у вас есть ребенок и Полина беременна вновь?

– Ваш сын ходит в местный детский сад?

Посыпались вопросы со всех сторон.

– От вас нигде не скроешься, – улыбнулся привычной, для таких целей, улыбкой, – Наша личная жизнь в полном порядке вот уже почти семь лет. Здесь мы для открытия еще одного филиала фирмы моей жены, не мог я оставить ее одну, в такой важный для нее день. У нас один сын, мы пока не думали о втором ребенке. А сейчас прошу нас извинить, мы торопимся. Обязательно отвечу на все ваши вопросы, но позже.

Влад, продолжая меня обнимать, направился к белому автомобилю.

Оказавшись в салоне, он назвал водителю адрес детского сада Егора.

– Зачем ты их вызвал?

Сомнений в том, что журналистов организовал муж, не было.