Брат (не) моего отца

Открываю инстаграм и заливаю в сториз видео, снятое заранее, со мной и танцующими людьми на фоне. Добавляю на видео тег «#Юбилей_20_лет». Приписываю ещё несколько слов благодарности подписчикам и прячу телефон в карман, став послушно ожидать коктейль, пока мой взгляд не падает на того самого мужчину, которого я видела, когда только пришла.

Он меня не замечает, но мне с моей точки обзора всё прекрасно видно. В этот раз он не один, а в компании темноволосой девушки, явно решившей подцепить его. Благодаря своему расположению, отлично могу различить выражение лица мужчины и женщины. Она откровенно кокетничает, а он недовольно смотрит на неё, решая, как бы от неё избавиться. Незнакомец даже пытается встать, но в этот момент она хватает его за руку, вернув его на место, и начинает откровенно липнуть к нему, сверкая своей фальшивой улыбкой.

Искренне не понимаю, что движет мной в тот момент, но, встав с барного стула, проигнорировав бармена, быстрыми шагами направляюсь к ним, чтобы спасти мужчину, так как сама не люблю, когда люди вот так откровенно навязываются, надеясь, что так расположат к себе.

Глупцы…

– Любимый, – восклицаю, дойдя до них, состроив шокированное лицо. – Что это значит? Кто это? Я всего на несколько минут отошла, а ты уже… – раскрываю рот, делая вид, что вот‑вот заплачу.

Глава 3

Дарья

Смотрю на непонимающее выражение лица мужчины, шок в его глазах и еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться и тем самым не провалить свой план по спасению жертвы клубного приставания. Лицо женщины не лучше: стоит с приоткрытым ртом и то открывает, то закрывает его, переводя взгляд с меня на мужчину и обратно, и так несколько раз.

– Это ты кто такая? – приходит в себя жертва пластической хирургии.

– Я? Ты спрашиваешь, кто я такая? – пищу, не зная, что сказать дальше, но сумасшедшая мысль, которая приходит мне в голову, резко переводится в разряд гениальной, и я её воспроизвожу. – Я его невеста. А вот что ты хочешь от моего жениха… вот это вопрос.

Вновь наслаждаюсь ступором мадам Приставучей Красотки, которая, как и, собственно, я, не ожидала такого поворота событий. Отодвинувшись от моего «жениха», женщина делает шаг от него в сторону, чем я тут же решаю воспользоваться, подойдя к мужчине и встав рядом с ним, обиженным голосом обратившись к нему:

– Ты меня не слышишь? Кто эта женщина? Почему она к тебе пристаёт?

– Никто, дорогая, – наконец, подаёт голос мой «любимый», обхватив меня руками за талию, прижав к себе, из‑за чего теперь я была всего в нескольких сантиметрах от мужчины, а наши глаза оказались на одном уровне.

Мне требуется несколько мгновений, чтобы прийти в себя после того, как я слышу этот глубокий басистый голос, который не оставит равнодушным никого, даже меня, хотя я никогда не испытывала этого жгучего чувства в груди при звуке чьего‑либо голоса.

– Подошла спросить, не угощу ли я её коктейлем, – продолжает оправдываться мужчина, подыгрывая мне, что веселит и придаёт стимул продолжить.

– Правда? – невинно интересуюсь, заглядывая в его голубые глаза, которые вблизи кажутся ещё более невероятными и прекрасными. В них словно нет конца… Море… Океан… Бушует в его глазах. С трудом отрываю взгляд от этого великолепия, но, кажется, мужчина даже не заметил моей небольшой слабости.

Однажды я уже видела такие глаза, но они были темнее, словно ночное море, тут же оно дневное… И всё же, смотря в его глаза, я возвращалась в тот день, когда маленькой любовалась глазами папы, мешая ему смотреть телевизор. Отец меня не ругал за это никогда, но явно был недоволен маленькой мордашкой, вечно мелькающей перед ним.

Смахнув оцепенение, разворачиваюсь к любительнице бесплатных коктейлей, посмотрев на неё, словно на насекомое, которое готова раздавить каблуком своих десятисантиметровых туфель.

– Ему есть, кого угощать, а ты пойди и найди себе жертву попроще, – советую ей, нацепив дружелюбную улыбку, намекающую на о‑о‑о‑очень хорошие перспективы, если она продолжит в том же духе.

– Не злись, дорогая, – пытается успокоить меня «жених», и я понимаю, что и правда злюсь на девушку и готова её прямо сейчас растоптать. Но причины понять не могу.

Из‑за того, что она не уходит? Или из‑за того, что она всем своим видом показывает, что не верит? Или я ревную этого вполне себе симпатичного мужчину? Нет, последнее точно нет.

– Молчи, – приказываю «будущему мужу», даже не оборачиваясь, лишь махнув пальцем. – Я ещё с тобой дома поговорю!

– Окей, молчу, – сдаётся безоговорочно, и я чувствую, что мужчина тихо смеётся, но виду не подаю.

Пусть смеётся, коктейлем всё равно придётся меня угостить за такое великолепное спасение его чести, ну, и за спектакль «Ревнивая невеста». Дарья Ковальчук играет лишь на камеру, живые концерты только для избранных.

– Продолжим… – обращаюсь к женщине. – Я считаю до пяти, и ты исчезаешь, – выставляю руку перед собой. – Раз, – загибаю большой палец. – Два, – загибаю указательный палец, но она продолжает стоять и высокомерно наблюдать за моим счётом. – Три, – женщина ухмыляется, скрестив руки на груди, выгодно подчёркивая свои формы, что, наверное, делает специально. – Четыре, – упрямо стоит и, кажется, даже не думает уходить. – Пять, – откровенно начинаю злиться. – Ты меня не слышала?! – кричу, не выдержав. – Ты здесь лишняя. Уходи. Ты пришла подцепить мужчину, но он занят. Поищи себе другого.

– Когда я подошла и спросила, с кем он здесь, то он сказал, что один, – отвечает, оскалив зубки, обнажив себя. – Он не говорил о какой‑то там невесте, значит, тебя либо нет… Либо у тебя неверный жених.

– Ты так сказал? – спрашиваю, развернувшись к одинокому «жениху», прищурив глаза.

– Сказал, – сознаётся как на духу и даже виноватое лицо делает.

Ах, актёр… Ох, актёр… Практики бы тебе немного, и было бы всё идеально, но… на первый раз и так сойдёт.

– Больше он ничего не скажет, – угрожающе произношу. – Даже имени своего не произнесёт, – оборачиваюсь к женщине. – Он не свободен, – чеканю по слогам, надеясь, что смысл слов до неё дойдёт.

– И всё же останусь, – произносит нахалка, подмигнув моему «жениху». – Может, что‑то да выйдет, когда ты вновь отлучишься…

– Пф‑ф, ну и оставайся, а мы пойдём танцевать, – бросаю раздражённо и, схватив мужчину за руку, тяну к танцполу. – Правда, любимый?

– Пойдём, – соглашается и легко повинуется, дав себя увести, но женщина не остаётся в стороне и всё же задаёт один‑единственный вопрос, на который горе‑актёр отвечает честно, разрушая весь мой спектакль своим признанием.

– Ты и правда пришёл с ней? – спрашивает она.

– Нет, но я не прочь уйти вместе с ней.