Цена огня. Рыцарь Огненной кавалерии
Эйнар проснулся ещё более уставшим и разбитым, чем засыпал. Что может быть хуже, чем спать на голой земле? Особенно когда нельзя разжигать костёр. А что будет дальше? Зачем он ввязался в эту историю?
Он потянулся и убрал прилипшую к щеке травинку. Если бы не встретился с этим парнем, то уже бы добрался до Врат, а к полудню был в Стурмкурсте. Но так уж случилось, что из всех заброшенных хижин в этих краях островитянин выбрал именно ту, где остановился Эйнар.
Рыцарь смотрел глазами красными, как его выкинутый плащ. Всю ночь парень ворочался и стонал, мешая спать. Угораздило связаться с этим избалованным аристократом. Мальчишка едва перебирал ногами, гремел доспехами, как телега с вёдрами, а запах… рыцари носят толстые куртки под бронёй даже летом, а моются реже, чем следовало.
– Как думаешь, нас ещё будут преследовать? – спросил парень, отряхивая так толком и невысохшую одежду.
– Нет, конечно, теперь‑то мы точно в безопасности. Сам‑то как думаешь?
Людвиг, вроде он назвался так, начал распутывать повязку на пятке. Тряпка присохла к кровавой мозоли. Эйнар выругался про себя и полез в сумку. Заветный пузырёк с мазью лежал на дне, рядом с так и не пригодившимся кантаром. Лекарство очень дорогое, но если парень так и будет хромать, к порту они придут не раньше осени.
– Смажь, – Эйнар передал пузырёк. – Быстрее заживёт.
– Спасибо, – островитянин улыбнулся. Распухшие и посиневшие от удара губы выделялись на грязном смазливом личике. – Мы уже перешли границу?
Эйнар кивнул.
– А сколько идти до побережья?
– Пара недель.
– Пара недель? Слишком долго.
Парень погрустнел. Лишь бы не начал рыдать. Все дворяне такие чувствительные? Хотя Эйнар не мог похвастаться обширными знакомствами со знатью. Ему вообще нечасто удаётся поговорить с кем‑нибудь, кто не показывает на него пальцем и не кричит «нордер» или «крыса».
– Я куплю лошадей, будет быстрее, – сказал Людвиг.
– Не надо.
– Не умеешь ездить верхом? – парень удивился.
– Умею, – соврал Эйнар.
Островитянин едва заметно хмыкнул. Не поверил. Почему‑то вчера показалось, что Людвиг похож на Хенрика. Странно, хотя, может, дело в возрасте, Хенрику в тот день было столько же лет, сколько этому парню.
– А ты был в Грензене раньше?
– Да.
– Лорды Грензена – вассалы одного из фюрстов Стурмкурста, если я не путаю. Они не вступали в войну. Но после разгрома наших могут передумать.
Эйнар накинул жилет и повязал шарф. От разговоров о политике всегда хочется зевать. Парень заканчивал с лечебными процедурами и перевязывал пятку, очень неумело. Но слуг тут нет, пусть обходится своими силами.
– А что ты знаешь о Грензене? – допытывался он.
– Ничего особенного, – Эйнар пожал плечами. – Разве что та шутка про них – чистая правда.
– Какая?
– У лордов Грензена столько денег, что им хватит на всю жизнь. Только если они не будут их тратить.
Людвиг хихикнул.
– Встречался я как‑то с одним лангинаром из Грензена. Да, богатым он не был. Приезжал к нам в Ривердаст год назад, чтобы…
– Надо поесть, – перебил его Эйнар и полез в сумку.
Вчера он так устал, что не осталось сил на ужин. Пропитание планировалось на одного человека: половина круга колбасы, кусок сухого сыра, чёрствый хлеб, сваренная на воде каша, пара луковиц, кислое яблоко, солонина и сухари. Холодная каша слежалась в склизкие комочки, а от залежалой колбасы несло перцем и чесноком. Молодой дворянчик, привыкший к более утончённой кухне, будет крутить носом. Значит, кому‑то достанется больше.
Но Эйнар просчитался. Голодный рыцарь накинулся на еду, как стак ютландских водоходов на беззащитную рыбацкую деревню. Пришлось быстро присоединяться, пока осталось хоть что‑то.
– Даже не думал, что так голоден, – сказал Людвиг, хрустя луковицей.
Не тронули только тугую солонину и залежалые сухари. Эйнар прислонился к дереву и поковырял в зубах. Может, всё не так плохо, как он думает? Потратит пару недель, но заработает денег, рыцарь наверняка даст ещё золотых монет.
– Я ведь так не сказал спасибо, – принялся за своё парень.
– За что опять?
– Хм… ну, как за что? Ты вызвался меня проводить, не сдал меня аниссарам, а потом развязал, когда появился тот Страж.
– Ерунда.
Эйнар собирался пробудить конструкта сразу после начала дуэли, но аниссар заподозрил неладное. А когда появились пепельники, гаптман спросил напрямую, что там хранится и предложил план. Нужно было включить Стража, если бы начался бой, затем аниссары отвели бы машину подальше, отвлекая выстрелами и давая возможность её отключить. Хотя Эйнар собирался смыться раньше, бросив всех. Только зачем‑то остался.
– Не ерунда, – Людвиг опять улыбнулся. Чего он постоянно лыбится? – Так уж вышло, что ты единственный человек на всю округу, который не мечтает отправить меня на костёр.
– Это потому что я тебя ещё мало знаю.
Островитянин засмеялся.
– Пошли, – Эйнар поднялся.
– А куда идём? – парень потянулся к сапогам.
– На севере есть одно место, там переночуем.
– А что это за место?
– Увидишь.
Людвиг натянул сапоги и застегнул броню. Зачем он таскает столько железа на себе?
– Эйнар, а что ты делал в той лесной хижине?
Решил передохнуть в первой же попавшейся развалюхе, ведь не спал почти два дня после побега из Святилища. Но об этом лучше не говорить.
– Какое тебе дело?
Прозвучало грубо, парень сжал губы. Всё же стоит следить за языком, кто знает этих рыцарей? Вдруг решит, что это слишком оскорбительно, и проверит остроту меча на не очень осторожном спутнике. Но, к сожалению, островитянин обижался недолго.
– Я забыл то слово. Как тебя называли аниссары?
– Крыса? – Эйнар фыркнул. – Меня так все называют.