Четверо за спиной
Снимаю сапоги, и вытягиваю усталые ноги. Сюр какой‑то! Я – в ПА‑ЛА‑ТАХ. Да еще и княжеских. В древнерусских, мать их, палатах! Мозг отказывается принимать то, что видят глаза. Еще немного и начнется раздвоение сознания: верю‑не верю. Даже для программы «Розыгрыш» размах слишком велик. Да и кто я такая, чтобы меня настолько правдоподобно разыгрывать?
Раздается осторожный стук в дверь. В открывшуюся щель просовывается круглолицее лицо. Глаза испуганные, но вздернутый нос и смешливый рот выдают в ней болтушку.
– Заходи.
Девушка протискивается в проем. На вид лет четырнадцать, но вполне сформировавшаяся. Невысокого роста, веснушки, светло‑русая коса, сарафан, лапти. Натюрель а ля‑рюс.
– Доброго здоровьица, госпожа.
– И тебе. Как звать?
– Смеяна. Но все Смешкой кличут.
– Ярослава. Смешка, мне помыться и перекусить нужно.
– Ой, я сейчас кликну чернавок – воды нанесут. Здешняя печь только растоплена. А съестного сама принесу. Чего желаете?
– Главное, чтоб горячее было. И попить.
– Взвару или сбитня?
– Э… давай на твое усмотрение.
Прислужницы с бадьями горячей воды в руках появляются через несколько минут. Когда ванная наполнена, я со вздохом погружаюсь в нее – вот оно, счастье. Все остальное – потом, сейчас нужно смыть пыль и усталость и вновь почувствовать себя человеком. Я с наслаждением мою голову, намыливаю тело. Релаксирую, пока не начинает остывать вода. Нехотя все же встаю на ноги, начинаю промокать лицо захваченным родным полотенцем. Внезапно раздается изумленное ойканье. Резко опускаю руки и поднимаю глаза: Смешка на пороге с отрезом ткани в руках смотрит на меня как на привидение.
– Что такое?
– Госпожа… у вас там… волос нет!
– Ну и..? – недоумеваю я, вытирая плечи и живот. Надеюсь, здесь за эпиляцию на кострах не жгут?
– А почему? – растерянно шепчет девушка.
– Удалила.
– Как же это? Чем?
– Лазером. Ты чего зашла?
– Я… полотно вытереться принесла. И поснедать ужо на столе. А что есть лазер?
– Э‑м… молнии такие, маленькие только.
– Ой, мамочки! Больно наверное?
– Не больно. Главное – навсегда.
Надеваю длинную футболку и свежие трусики. Служанка продолжает смотреть на меня как на экспонат. Не сразу доходит, что дикий интерес вызывает белье. Прикидываю, что, судя по одежде и архитектуре, на дворе примерно параллельный 10‑12 век, т.е. трусов тут наверняка не изобрели. И у всех все «дышит». Усмехаюсь и выхожу из купальни. Смешка, как привязанная, семенит за мной, теребя косу. На столе в горнице стоит поднос, на котором миска с чем‑то мясным, ломоть хлеба и кружка с горячим.
– Смешенька, присядь. Поговорим, пока я ем, – понимаю, что нужно сразу расставить все точки над «ё».
Девочка неохотно переминается с ноги на ногу, потом осторожно присаживается на край скамьи, блестя любопытными глазами. Мне нужны союзники, а она пока ближняя к телу. И от меня зависит: станет ли она верным союзником или услужливым доносчиком.
– Смеша, я хорошо отношусь к подчиненным. Пока они мне преданы, – отхлебываю горячего взвара.
– Госпожа, я…
– Не перебивай. Все что ты здесь увидишь и услышишь не должно покидать этих стен. Как бы кто не спрашивал.
– Но…
– Прикидывайся дурой, мели ерунду, но ни слова. Ни про меня, ни про мои вещи. Про вещи – отдельный разговор. Я ненавижу, когда их трогают. Поняла?
– А ежели вам одёжу надо будет подготовить? Али постирать?
– Одежду я сложу в сундук. Ты можешь ею заниматься. А вот то, что лежит в этой сумке – киваю на рюкзак, – трогать нельзя. Тем более выносить отсюда.
– Да, госпожа! Но ежели кто их челядинок княгини…
– Скажешь, что я издалека. У нас за то, что без разрешения трогают чужое – отрубают руку.
– Ой!
– И я это сделаю. Со всяким, кто мои вещи тронет.
– Ой, мамочки! – на глаза девочки наворачиваются слезы.
– Тебя – не обижу. Если все будешь в точности выполнять, как я скажу.
– Госпожа Ярослава! – служанка скатывается со стула и со слезами бухается на колени, – я ж никогда…
– Вот и хорошо, что никогда. А сейчас – сядь обратно. И пока я ем, расскажи обстановку в Датском королевстве.
– Где?
– Здесь у вас, у князя. В целом расскажи, что и как.
Смешка оказалась бесценным источником информации. От нее я узнала, что местному князю Велеславу уже тридцать вёсен, он не женат и бездетен. Княжьими хоромами управляет мать князя – Дивляна, у князя есть еще три сестры – незамужние, все при матери. Уж как она не стремится женить сына, а тот отвергает всех материных протеже. Даже слухи начали ходить разные, что у князя зазноба была в юности и он забыть ее не может, али что‑то еще пострашнее. Но то говорят шепотом и с оглядкой, ибо князь скор на расправу. Драгомир один из верховных волхвов, очень уважаемый. У князя дружина, над которой стоит его давний друг – воевода Беригор. Есть еще ближние бояре, но они так, советчики, князь решения принимает сам. Суров, но справедлив. Люди под княжьей рукой довольны. Войны сейчас нет, так, мелкие набеги валоров.
Ладно, с внешнеполитическими проблемами чуть позже разберусь, мне бы с внутренней кухней разобраться. Пока выслушивала местную сводку новостей, успела съесть все, что принесла моя информаторша.
