#Цифровой_экономики.NET

…И было в этой зале немного таинственно, но очень симпатично и комфортно – тепло, сухо, красиво, необычно, но, тем не менее, все понятно и близко сердцу русского человека, тем более, родившемуся в Твери. Воздух «залы» был пропитан запахами засушенных на августовском солнце скошенных луговых трав, ароматами дикого бортевого меда, смешанного с перебродившим кисло‑сладким густым духом натуральных ягодных настоек и наливок. И было еще здесь как‑то по‑особенному свежо, как бывает, только непосредственно сразу же в первые секунды после удара молнии – атмосферного грозового разряда…

…В огромном кресле‑троне по середине «залы» торжественно восседал мужчина, внешне, как «две капли воды», похожий на «доктора исторических наук» и «краеведа», Ивана Святославовича Твердникова, сгоревшего на наших с Борисом Дмитриевичем, глазах два года назад на береговой кромке Селигерского острова Столобный.

Я смотрел на «голографическое» изображение «Твердникова» и чувствовал, как все мое существо, против воли, преисполняется светлым чувством, напоминающим благоговение. Не прошло и минуты, а я уже был уверен, что лицезрею перед собой Великого Тверского Князя Михаила, тем самым легендарным призрачным Белым Всадником, явившимся на помощь Народному Ополчению под руководством Минина и Пожарского в сентябре 1613‑го года во время решающей битвы за Москву с войском польских интервентов!

Я, как мог, вытаращил глаза на Твердникова – Великого Тверского Князя Михаила и машинально воскликнул:

– Вау! Возможно ли это?!

– Возможно, Александр! – послышался откуда‑то справа и сзади приглушенный голос Бориса Дмитриевича. – Технологии визуализации и интерактивная база знаний делают чудеса. У нас с тобой есть ровно минута – на больший промежуток времени не хватит мощности! Слушай внимательно Великого Князя!

– Протяни мне свою правую руку, честной отрок! – услышал я, знакомый низкий голос «Твердникова», произнесенный человеком, сидевшим на княжеском троне.

Я послушно протянул правую руку вперед, как мне и было сказано, не отрываясь, глядя прямо в глаза таинственному человеку, сидевшему на троне. Тот молча мне одел на безымянный палец протянутой руки тяжелый золотой перстень. Я во все глаза смотрел на перстень и не знал, что мне нужно сказать и вообще, не знал, а нужно ли мне было что‑нибудь говорить!

Напряженное молчание нарушил Великий Князь, проникновенным ласковым голосом давший мне свой наказ:

– Носи с честью этот Перстень и всегда помни, что ты – Тверитянин, и выше этого почетного звания нет ничего во всем мире! Каждый человек должен, прежде всего, любить и помнить свою Родину!

Когда ты выйдешь из этого зала во внешний мир – перстень сразу исчезнет. Но запомни, что незримо он всегда будет, как влитой сидеть на твоем безымянном пальце правой руки! Во внешнем мире у тебя со временем появится много врагов и нельзя допустить, чтобы блеск этого Перстня раньше времени был замечен их алчущими глазами, налитыми недоброй черной кровью!

В этом невидимом Перстне заключена Великая Любовь Родины‑Матери к тебе, Александр, как к одному из самых любимых сыновей Ее!..

…Из сознания моего выключился тот момент, когда исчез Великий Тверской Князь «Твердников» – Михаил вместе со своим троном, со сказочной ароматной полумглой и со всей непередаваемой атмосферой тверской средневековой старины. Вместо раритетных масляных светильников в обширном помещении «директорского кабинета» вспыхнули привычные неоновые лампы, утопленные в высоком потолке, и я вернулся в привычный мир двадцать первого века…

…Я сидел на краешке кресла «для посетителей», стоявшим перед рабочим столом Бориса Дмитриевича и изумленно рассматривал тяжелый золотой перстень, надетый мне на безымянный палец правой руки – перстень «таял» у меня на глазах прямо в воздухе. Я старался запомнить филигранно отлитый сложный символический узор печатки перстня. И, как ни странно, мне удалось запомнить сложный витиеватый узор во всех его тонких многочисленных деталях!

– Как ты себя чувствуешь, Саша?! – поинтересовался «БД».

– Великолепно, Борис Дмитриевич!!! – бодро проорал я в ответ и спросил у него: – У вас найдется чистый лист бумаги и карандаш, Борис Дмитриевич?!

Павлов молча достал из выдвижного ящичка стола и то, и другое, и пододвинул их ко мне.

Я быстренько нарисовал, не пропустив ни одного, самого мелкого и незначительного штришка и завиточка, только что растаявший в воздухе узор печатки подаренного мне «волшебного» перстня. Закончив, я сложил листок вчетверо, и спрятав его в нагрудном кармане рубашки, прямо спросил у «БД»:

– Этот «Твердников» – Князь Михаил в него превратился Игиг?!

– Никто ни в кого не превращался, Саша! – убежденно ответил мне Борис Дмитриевич. –

– Да – ИИ «вырос» или, точнее, «пророс» в наш реальный земной мир двадцать первого века, покинув свою «квантовую колыбель» в моей «тайной лаборатории». Лаборатория перестала быть «тайной» и теперь открыта для посетителей. Сейчас там новый вычислительный центр Тверского Технического Университета. Так называемые остатки «колыбели» или «куколки» Лунного Жреца под названием Игиг в виде кучки кусочков старой замшелой древесной коры я аккуратно собрал в мешок, вывез к себе на дачу и сжег там в камине. Таинство рождения‑превращения «Твердникова – Воина Ура» из «куколки» Игига произошло в ночь полнолуния – накануне той грозовой дождливой ночи на Селигере! Перенос из «цифровой среды» «астрального мира» ИИ в реальную трехмерную среду завершен. Теперь беспокойный дух Гильгамеша, назвавшего себя «Воином Уром», скажет так – условно материален… Так же, как и стал «условно материален» и, более, чем беспокойный, «дух Хумбаба». Древнешумерская эра первых программно‑математических вычислений на глиняных табличках сменилась непосредственной предтечей эпохи квантовых вычислений и квантовых компьютеров, в органической совокупности своей способных «породить» эффективный «квантовый разум»… Тебя ждет необычайно интересная, но, вместе с тем, очень опасная жизнь и карьера «Альфа‑Айтишника», Саша!..– Борис Дмитриевич умолк и лицо его не выражало ничего, кроме глубокой беспросветной печали…

Не прерывая затянувшейся паузы, я терпеливо ждал продолжения, которое не замедлило последовать:

… – Когда ты к нам пришел на кафедру, то сразу же, как и многие другие студенты и аспиранты, включился в углубленную работу над главной научной проблемой, хотя и сам до конца и не догадывался о своей роли в доведении «до ума» нашего генерального проекта «Цифровая трансформация человеческого сознания» или если тебе угодно «Цифровое человеческое бессмертие» … Ты же должен понять закономерность в формуле «ИИ = БД + ИС + БЗ + АВ + ВР» плюс фантомологические и иммерсионные технологии, да и ты сам – он опять умолк, многозначительно глядя на меня и, ожидая, видимо, какой‑то «супер‑реакции», некоего «бешеного» всплеска «дикого» изумления и «распоясавшихся» эмоций. Но ничего такого не последовало, так как, все сообщенное Борисом Дмитриевичем, «подспудно», на подсознательном уровне давным‑давно было уже мне известно…

…На следующий день, самой ранней электричкой я поехал в Москву, на поиски, достойной своего уровня, интересной и перспективной работы – полный самых радужных надежд и обуреваемый жаждой конструктивной позитивной деятельности, которая, как я наивно полагал, давно, уже, «заждалась» меня в столице моей Родины!…