Держись подальше

Римма оставляет корзинку на кухонной столешнице и идёт к лестнице. Я начинаю волноваться ещё сильней – пару дней назад был момент подтверждающий мои опасения о том, что Руслан не хочет меня видеть. Я чистила бассейн и по привычке время от времени бросала взгляд на дом Климовых, на Его балкон, и Он как раз, при помощи сестры хотел на него выйти, но встретившись глазами со мной, что‑то сказал Вике, и они развернулись обратно в комнату.

Как бы он сейчас прямо с порога не погнал меня восвояси…

Римма открывает дверь и звонко говорит:

– Рус, надеюсь на тебе есть штаны, потому что к тебе гости!

Я непроизвольно улыбаюсь и вхожу в комнату вслед за Риммой.

Руслан сидит на своей кровати, отрывает глаза от телефона в руке и секунду смотрит на меня, я не вижу в его взгляде ни удивления, ни радости, ни призрения. Там нет ничего. Абсолютно равнодушный взгляд тёмных глаз.

Он переводит глаза на Римму и кивает:

– Спасибо, дальше я сам.

– Надеюсь, ты сохранишь этот вежливый тон, – хмыкает его мама и, коснувшись ладонью моего плеча, подмигивает мне: – Не давай себя в обиду, Лиза. Приятного вам общения, ребята!

Она уходит, закрыв за собой дверь. Мы остаёмся одни, и у меня начинают дрожать руки. Я сцепляю их перед собой и смотрю на них же.

С чего начать разговор?

Я столько раз прокручивала у себя в голове сцену нашей встречи, но сейчас на ум не приходит ни одной связной мысли.

– Мне нравится, что ты осталась у порога – твой визит не продлится долго.

Что и требовалось доказать…

Я поднимаю глаза на его лицо и тихо спрашиваю:

– К‑кто это сделал с тобой?

Руслан поджимает губы и отворачивается. Смотрит в окно пару секунд и снова на меня:

– Это тебя не касается, Елизавета. – Он отбрасывает свой телефон на одеяло, подтягивается на руках повыше и вздыхает: – Давай поступим так. Сейчас я отблагодарю тебя за помощь, и ты вернёшься в свой мир розовых единорогов. Зачем тебе лишние потрясения, верно? Твой мозг просто не сможет их постичь.

Я делаю шаг вперёд:

– Я не так глупа, как ты считаешь.

– Пока твои действия лишь подтверждают моё мнение.

– Какие действия? – делаю я ещё один шаг ближе к нему. – Оказание первой помощи? То, что я села за руль, не умея водить? То, что успешно довезла тебя до дома? Попросила папу тебе помочь? И наконец, то, что я врала всем вокруг, чтобы тебя прикрыть? Твои мама и папа до сих пор считают, что я нашла тебя на Пляже? А Вика? Она знает правду?

Руслан усмехается и смотрит на меня долгим, изучающим взглядом. Мне становится не по себе, и я в миг остываю: снова опускаю глаза в пол и жду, что он скажет.

– А так хорошо начала, – произносит он в итоге разочарованно. – Почему ты пришла за ответами спустя четыре дня? Было не настолько интересно их узнать? Тогда не вижу смысла задавать вопросы. А если боялась их задавать… Или ты боишься того, кому они адресованы? Меня?

– Я тебя не боюсь, – шепчу я.

– Попробуй ещё раз. Глядя мне в глаза.

Я поднимаю взгляд и мгновенно тону в блестящей темноте напротив. Она поглощает меня с головой, лишает всех мыслей и дыхания. Но это не страх, нет. Настоящий страх мне хорошо известен, знакома вся его палитра, каждый штрих. Нет, у того чувства, что сейчас мной владеет совсем другой оттенок…

– Я тебя не боюсь, – повторяю я твёрже.

– Уже лучше, – ползёт по его губам холодная усмешка. – Подойди.

Я делаю два последних шага, словно подхожу к обрыву. Тому самому, о посещении которого думала до встречи с Ним. Те же ощущения, когда стоишь на краю – высота завораживает, тревожит и волнует.

– Сядь.

Наверное, он думает, что я вру, проверяет мою смелость. Что ж. Я присаживаюсь на край кровати так, чтобы не задеть его раненое бедро и говорю:

– Я помогла тебе, молчала о том, где мы встретились. Даже Лере об этом рассказывать не стала. Ты можешь мне доверять. И должен рассказать, что случилось на самом деле.

– Должен? – взлетают его брови.

– Да. По ранее озвученным причинам. И из‑за велика, – добавляю я на всякий случай.

Руслан сужает глаза, снова долго изучает меня. Наверное, проверяет выдержу ли я его взгляд в этот раз. Я выдерживаю, потому что хочется его удивить. А ещё мне нравится смотреть в его глаза – они завораживают, и их темнота кажется красивой…

– Я должен тебе велик? На это намекаешь?

– Нет. Ты мне должен только объяснение. Больше мне от тебя ничего не нужно.

Руслан неожиданно подаётся ко мне, обхватывает пальцами одной руки мои скулы, приближает своё лицо к моему и блуждает по нему напряжённым взглядом. А я… Я не в силах пошевелиться. Только и делаю, что смотрю в ответ, едва дыша.

– Запоминай, блондиночка, – обжигает его дыхание мою кожу. – Я никому и ничего не должен. Особенно тебе. Ты даже не представляешь, как я жалею, что меня нашла именно ты. Но, что случилось, то случилось. Я благодарен тебе за помощь, здесь не поспоришь, но и это меня бесит. Поэтому советую принять моё "спасибо", забыть о случившемся и… держаться от меня подальше. Договорились?

Обида, как яд, обжигает мою грудь, щиплет в глазах. Но…

– Не хочу, – выдыхаю я.

– Не хочешь? – у меня выходит его удивить.

Да и себя тоже.

– Я… имела ввиду… – Я обхватываю его руку двумя своими – кожа горячая, словно я касаюсь углей – и убираю её от своего лица. Руслан не сопротивляется, но и отстранятся не спешит, держит мой взгляд своим. – Имела ввиду, что не хочу держаться подальше, пока ты мне всё не расскажешь.

– А потом захочешь? – усмехается он и, наконец, откидывается спиной на спинку кровати.

– Конечно. На этом и мой папа настаивает.

– А ты послушная дочка, да?

– Он мне сказал, что ты сам мог зашить рану, – игнорирую я его вопрос. – Это правда?

– Правда.

– Это твоё не первое ножевое ранение? – замирает у меня сердце.

– Первое.