Дерзкая для банкира, или верни мою жизнь
По горлу потекло жидкое тепло, которое скатилось в желудок. Наверно мне стоило что‑нибудь перекусить перед тем, как выпивать. Но адреналин в крови не позволил сразу опьянеть. Точнее я взбодрилась. Растрепав волосы пальцами, я захватила бутылку с собой и направилась в комнаты. Мне предстояла не самая приятная работа. Хотя… В кладовке нашлись мешки из плотного черного целлофана. Приобретались они для вывоза строительного мусора, который скопиться после ремонта. Только вот самого ремонта так и не случилось. А мешки все же пригодились. Ведь мусор‑то все равно нашелся!
С этими мыслями, я вошла в спальню. Вино вновь было употреблено, а бутылка заняла место на столике.
– Никуда не уходи, – строго приказала я таре.
Чиж опасливо прошмыгнул мимо меня и запрыгнул на тумбочку. Его толстенькая попа привычно столкнула на пол книжку. Но кот едва ли обратил на это внимание. Его больше интересовал мой взъерошенный вид.
– Чиж, ты был прав.
Я распахнула дверцу шкафа.
– Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на всякую фигню. И мудаков! – я вынула стопку футболок. – Нельзя тратить время на мудаков!
На самом деле питомец никогда не давал понять, что так считает. Но я была уверена, что мохнатый на моей стороне. Не зря же он мурчит только для меня.
– Ты всегда знал, что Юрец у нас гнилой товарищ, – продолжала разоряться я, швыряя вещи в мешок, стоящий посреди комнаты. – Зря я ругала тебя, когда ты начал метить его ботинки. Кот никогда не ошибается!
На это Чих одобрительно чихнул.
– И в тот день, когда ты порвал его наушники… мне нужно было догадаться, что сама судьба давала мне знак!
Я снова приложилась к горлышку бутылки. На этот раз вино не показалось мне неприятным на вкус. Пожалуй, теперь я буду покупать только такой алкоголь. Тут же я скривилась от мысли, во сколько мне обойдется такая блажь. К тому же, стоит подумать об этом завтра, когда придет расплата за сегодняшнее возлияние. Наверняка будет гудеть голова. Точно я не знала, так как употребляла горячительное крайне редко и всегда без особого азарта.
Но не сегодня. Впервые мне было плевать, что будет после. Какая разница, если меня вчерашней уже не будет!
В пакет полетели толстовки и джинсы, ворох трусов и носок. Невольно хмыкнула, оценив количество вещей бойфренда. Он никогда не отказывал себе в удовольствии обзавестись шмоткой с любимым персонажем игр или фильма. Несколько бейсболок улетели в тот же пакет.
И тут мне на глаза попалось то, что раньше не было заметно за одеждой Юры. На плечиках в углу шкафа висело черное платье. Я протянула к нему руку и тут же одернула. Словно ткань могла меня обжечь. Мне казалось, что я выбросила ненавистный наряд после одного дня, ради которого он был куплен. Странно, что у меня никогда прежде не было в гардеробе подходящих для похорон одеяний. И эту тряпку я купила второпях, не особо заботясь о том, как она на мне сидит. Я даже не смотрела на себя в зеркало и понятия не имела как выгляжу в этом проклятом платье.
Его стоило выбросить. Избавиться от молчаливого свидетеля моей потери и боли. Вот только мне казалось, что коснись я тряпки сейчас и мир расколется напополам, меня поглотит тьма и выбраться я из нее не сумею.
– Не все сразу, – пробормотала я, закрывая створку шкафа.
– Мяф, – напомнил о себе Чиж.
– Ты прав. Слишком много для одного дня…
Стащив с полки ворох комиксов, я заметила, как смахнула на пол еще что‑то. Уложив журналы поверх одежды, я вернулась, чтобы поднять кусочек картона. Им оказался корешок билета. Пальцы дрогнули, и я едва не выронила его. Села на кровать и несколько раз глубоко вздохнула. Я помнила тот день. На мой день рождения брат готовил мне подарок. Заказал билеты в театр, на представление, которым я бредила. Наверно, мне стоило говорить о нем чуть реже, чтобы не заставлять дорогого человека тратить огромные деньги на совершенную глупость. Я улыбнулась, признавая, что из таких вот глупостей и состоит счастье. Обрывок билета еще пах моим старыми духами.
Этот спектакль стал для меня не просто подарком. Он спас меня.
Я смутно помнила похороны. Ритуал шел своим чередом, ко мне и маме подходили люди, каждый говорил какую‑то банальность. Потом мы поехали на погост. А затем я очнулась на своем диване, почти задыхаясь от слез. Кто‑то обнимал меня за плечи и тихо повторял, что все наладится.
– Его нет, – упавшим голосом повторяла я.
– Но ты ведь есть. Ты тут. И я…
Я наконец подняла глаза и узнала Юру. Он сидел рядом со мной и терпеливо подавал салфетки. Он был другом брата сколько я себя помню. Но при том мы редко с ним общались. Так получилось, что компания брата была немного старше. И потом у нас были немного разные интересы.
Стало неловко, что я гружу своими проблемами другого человека. Парень распознал эмоции на моем лице и покачал головой.
– Я тоже его потерял, понимаешь? Ты не одна.
Эта фраза согрела сердце. Мне вдруг захотелось открыть окно, проветрить комнату и расстегнуть пуговицу под самым горлом. Только оказалось, что тугого ворота на платье не было. И тяжело дышать мне было совсем по другой причине – мне было слишком больно.
Юра пришел на следующий день, чтобы вернуть кое‑что из вещей брата. Он решил, что мне захочется оставить их себе. А накануне моего дня рождения заявился с цветами и билетами, которые добывал через знакомых по просьбе брата еще пару месяцев назад.
– Я купил второй для себя, – смущенно признался он. – Знаешь, стоили они как крыло от боинга.
– Мой билет ты оплатил сам?
Вместо ответа парень просто повел плечом и отвел глаза.
Спустя время я научилась распознавать ложь своего парня. Но даже сейчас не могла вспомнить выражение глаз Юры. Купил ли он этот билет сам или выполнил просьбу брата – так и осталось для меня загадкой. Но тот факт, что он сделал это для меня был значим.
Наверно после того дня я и позволила себе поверить, что у нас есть будущее. Мы оба потеряли дорогого нам человека, оба были свободны и хотели быть счастливыми. Неплохое начало новой жизни. Или мне только казалось, что оно не плохое. Сейчас было сложно вспомнить что‑то еще. Я закрыла глаза и перед ними всплыло воспоминание о прогулке на лошадях. У меня после этого жутко болела попа, натертая о седло. Потом была экскурсия по промерзшим крышам в северной столице, куда мы сорвались в самый последний момент, купив билеты. Потом…
Я вдруг поняла, что все эти наши свидания были лишь в самом начале нашей совместной жизни. Юрка как‑то легко остался у меня ночевать, а потом и вовсе постепенно перевез вещи. И спустя пару месяцев мы уже купили большое одеяло. Впрочем, я все равно все чаще спала под ним одна. Я пошла в гостиную, где располагался священный диван, на котором на отдельной подушечке лежал джойстик.
Когда я перестала ждать Юрку, чтобы вместе лечь спать? В какой момент, перестала готовить ему кофе по утрам?
