Друг моего отца

– Простите, ― пролепетала я, совершенно забыла про водителя, ― кухня потрясающая. Тут так красиво.

– Считаю это лучшей комнатой в доме, ― гордо заявила женщина и уперла руки в бока. ― Любишь готовить?

– Люблю, ― я кивнула.

– Пойдем кофейку попьем, я там печенье спекла. ― Женщина улыбнулась.

– А водитель?

– Подождет, ― она махнула рукой, ― у него почасовая оплата. Он в машине сериалы смотрит, даже будет рад, если придется немного задержаться.

 

Через десять минут мы уже пили кофе с имбирным печеньем, а горничная, которую звали Майя Степановна, уже вовсю мне рассказывала подноготную Романа.

– А была тут такая губатая блондинка? ― спросила я, имея в виду Надюшкину. ― Высокая, красивая, но заносчивая.

– Он не водит сюда девиц, за что я ему благодарна, ― ответила Майя, ― еще мне не хватало их обслуживать. Конечно, бывают вечеринки и тут шляются всякие, но надолго они не остаются.

Майе Степановне было около пятидесяти, она работала у Романа уже много лет. Заведовала порядком в доме и готовила ему еду. Оказывается, он очень привередлив и ест не все. У Романа есть специальное меню и специальный перечень продуктов, которые он любит.

Но Майю Степановну это устраивало, она привыкла к его тараканам, и платит он хорошо.

– И как вы с ним с таким вредным работаете? ― спросила я и потянулась еще за одним печеньем.

– Да уже привыкла, ― махнула рукой женщина, ― за столько лет всех его тараканов пересчитала и на стульчики усадила. Он же мужчина, а с ними надо как с детьми: по‑доброму, ласково и кормить регулярно.

– Я запомню, ― хихикнула я. ― Пока у меня так не получается, я только нарываюсь на неприятности.

– Вот и запомни, а еще лучше проверь. Вот даже самый противный мужик плюшевым медведем станет.

– И чему ты тут ее учишь? ― послышался голос Романа, и я обернулась.

Он стоял у входа на кухню и выглядел очень необычно. До этого я видела его только в костюме, сейчас на нем были обычные спортивные штаны и футболка.

– Уму разуму, ― ответила Майя. ― Роман Александрович, ужин подаю.

– Подавай, ― разрешил Роман и скользнул по мне липким взглядом.

– Анечка с вами поужинает? ― спросила Майя, и я чуть не подавилась печеньем.

– Я же спешу, простите… ― я вскочила с места и быстро вытерла руки о салфетку.

– Конечно со мной, ― сказал Роман, ― накрой нам в столовой.

– Мне нужно… ― начала я.

– Никуда тебе не нужно, ― прервала меня Майя Степановна, ― садись и ешь спокойно. Худая как жердь, не удивлюсь, если и ужинать уже не собиралась. Современная молодежь совершенно не ест.

 

* * *

– Как тебе дом? ― спрашивает Роман, пока мы ужинаем.

– Вам честно или соврать? ― я сижу напротив Романа Александровича.

Он, как всегда, расслаблен и спокоен, а я чувствую себя не в своей тарелке. Ерзаю на стуле и не могу найти для себя удобное положение.

– Честно, ― говорит Роман и наливает мне вино в бокал.

– Слишком большой, слишком помпезный и пустой, ― отвечаю я, хочу потянуться к бокалу, но решаю не пить.

– Любишь дома поменьше?

– Более уютные, я бы сказала, а этот похож на замок.

– Девочки больше не мечтают о замках? ― спрашивает Роман.

– Девочки теперь мечтают о стабильной работе, полной медицинской страховке и высшем образовании.

– Какие‑то скучные мечты, тебе не кажется?

– Я бы назвала их жизненными, ― я отставляю в сторону тарелку, показывая, что закончила, ― я благодарна за ужин, но мне пора. Завтра на работу, а у меня очень вредный босс.

– Я предлагал тебе деньги. Оплатишь страховку, учебу. В чем проблема?

– Вы серьезно? ― Я встаю, беру сумочку и хочу уйти, но не выдерживаю: – вот у вас все к одному сводится. Не всё продается, Роман Александрович!

– Всё, Анечка, и абсолютно всё, только у каждого своя цена. Я усвоил это несколько лет назад.

– Я считаю, что это не так.

– И ты имеешь на это полное право, ― Роман встает и идет со мной к двери, ― пойдем, я тебя провожу.

Он держится на расстоянии от меня, но достаточно близко, чтобы я ощущала его аромат. Терпкий и немного пряный. Даже на расстоянии с ним я чувствую себя неловко, особенно вспоминая то, что сегодня происходило.

Мы подходим к автомобилю, и я спрашиваю:

– Мы можем забыть то, что произошло и просто продолжить вместе работать? Я неуютно себя чувствую.

– Конечно нет, Анечка, ― Роман открывает дверь со стороны пассажирского сиденья.

Я немного обескуражена его ответом, просто стою и пялюсь на него, приоткрыв рот, а он снова такой расслабленный и спокойный, с нахальной усмешкой, так и хочется заехать ему сумкой по морде лица.

– Я думала, что мы друг друга поняли на обеде…

– Не так ты думала, ― он придвигается ко мне ближе, но не касается, нависает надо мной со своим ростом так, что приходится задрать голову, чтобы смотреть ему в глаза, ― я видел твой взгляд в ресторане. Не знаю, что крутится в твоей юной головке, но уверен в одном, что ты станешь моей. Может, не прямо сейчас, но чуть позже обязательно.

– Вы меня бесите, ― все, что могу выдавить из себя.

– Это тоже чувство. Уже хорошо. Было бы печальнее, если бы ты не испытывала ничего, ― он придвигается ближе, а я отступаю, прижимаюсь попой к крылу машины.

– А сейчас вы меня пугаете, ― опираюсь руками и снова задерживаю дыхание.

– И чего же ты боишься, Анечка? ― Одной рукой он опирается на крышу машины и снова стоит вплотную ко мне.

– Что вы нарушите наш договор.

– Не скрою. Желание такое есть, ― он наклоняется к моему уху и шепотом, от которого у меня все тело вибрирует, а внизу живота разгорается пожар, говорит: ― Очень хочу сейчас развернуть тебя спиной к себе, нагнуть и наказать за всю твою строптивость прямо тут.

– Тут же водитель, ― выдыхаю я и чувствую, как в глазах начинает темнеть, то ли от аромата Романа, то ли от жара его тела.

– Тебя только это волнует? ― спрашивает он все тем же приятным голосом. ― То есть то, что я сказал, что хочу тебя трахнуть прямо тут, тебя не смутило?

– Последнее вы не говорили, Роман Александрович, ― задыхаясь, говорю я и ощущаю, как тело предательски возбуждается, ― вы говорили про наказать…