Джинн из консервной банки
У Фимы из памяти никак не хотела исчезать картинка, как тощее, почти мальчишеское туловище опасно перегибается через парапет набережной, стремясь точно попасть монеткой в постамент крохотного памятника птичке. Как же он старался! Фиме даже стало любопытно, для себя или для своей подруги. Ей почему‑то казалось, что второй вариант более вероятен. Для самого себя так шеей рисковать не станешь. На подобную авантюру можно пойти только ради любимого человека. И чем только эта тощая вешалка в своих несуразно больших ботинках, которые буквально болтались на ее тонких ногах, могла захватить сердце симпатичного паренька?
Видимо, Арсений думал о том же самом.
– А девчонка и впрямь прехорошенькая, – внезапно сказал он. – Только очень худенькая и бледненькая. И печальная. Наверное, у нее что‑то случилось.
Фима кинула в сторону кавалера такой взгляд, что увидь его Арсений, зашатался бы и тут же попросил прощения за собственную глупость. Какую страшную ошибку он совершил! Назвал одну девушку красивой в присутствии другой. Ну ладно, пусть не красивой, а всего лишь прехорошенькой, но и это дело не сильно меняло.
Фиму так и подмывало его треснуть или исподтишка подставить ему подножку. Пусть споткнется и чебурахнется! Прямо носом по асфальту пусть проедет! Будет тогда знать, как на других девчонок глаза пялить!
– А мне вот что хотелось бы знать, – ядовитым голосом произнесла она. – Если бы эта девушка тебе не нравилась, стал бы ты за ней тащиться от самого Невского?
Арсений с недоумением взглянул на Фиму.
– Ты что? Я же только ради тебя за ними пошел, потому что тебе хочется знать, какой будет конец у этой истории. Так‑то мне на них плевать. Хочешь, хоть сейчас к «Горьковской» свернем?
Если бы Фима ответила «да», то никакой истории бы и не было. Они бы поехали домой к Фиме и стали бы там пить чай с пирогами, которые уже испекла для них добрая тетушка Римма. Старушка хоть и собиралась замуж за своего жениха Арона Наумовича, для чего перебралась под его крышу, но периодически набегами возвращалась к себе домой.
– Тянет меня сюда, и все тут, – оправдывалась она. – Столько лет я тут с вами прожила. Думала, что уж и конец свой тут встречу. А теперь все иначе. Чужой дом, чужие правила. Так сразу не могу решиться, чтобы взять и провести остаток дней с моим Арошей. Все чего‑то не так, все чего‑то не по мне.
Поэтому тетушка заглядывала к ним, готовила свои знаменитые кушанья. У Арона Наумовича кулинарить приходилось по минимуму. Человек он был экономный и терпеть не мог всяких излишеств. Впрочем, в его представлении даже большой пирог с капустой был чрезмерной тратой.
– Дорогая Риммочка, – зудел он над ухом у своей невесты, когда та принималась за дело. – Зачем так много теста? Нам с тобой хватит двух маленьких пирожков.
– Успокойся, Ароша, – невозмутимо отвечала тетушка Римма, которая уже успела изучить характер своего возлюбленного. – Муку и дрожжи я купила сама. А капуста вообще ничего не стоила, ее я вырастила у нас на огороде на даче.
Это успокаивало Арона Наумовича, но ненадолго. И, понаблюдав за приготовлениями к выпечке, он вновь начинал нервничать:
– А зачем ты кладешь так много сливочного масла и яиц в начинку?
– Ароша, так полагается.
– Это будет слишком жирно.
– Если капусту не сдобрить хорошенько, то она не будет вкусной, – втолковывала ему тетушка Римма.
Как‑то раз Арон Наумович так ее довел, что она назло ему испекла пирожки по его рецепту. Тесто – мука, дрожжи и чуть‑чуть соли. А еще вода, насчет воды Арон Наумович не так уж сильно и ворчал. А начинка одна голая рубленая капуста даже без соли. И не вареная, ибо зачем тратить газ и готовить капустную начинку отдельно, если потом в пироге она все равно приготовится. На взгляд тетушки Риммы получилась редкостная гадость. Тесто пресное, мелко порубленная капуста все равно не пропеклась и хрустела на зубах. Но жених попробовал и нашел пирог восхитительным.
– Всегда так и пеки! Только по этому рецепту!
Но тетушка Римма не могла долго выносить запах и вкус вареной без соли и масла капусты, поэтому удирала от Арона Наумовича и готовила пироги по своему вкусу – жирные, душистые и такие пушистые и нежные, что лопать их можно было практически без остановки. И конец этим пирожкам всегда приходил неожиданно, оставляя после себя какую‑то недосказанность и недопробованность. Вроде бы еще в тарелке их много, а глянь – и нет ни одного. Еще чувствуется на языке их волшебный вкус, но уже хочется отведать следующую партию.
Можно было предположить: если даже капуста в исполнении тетушки Риммы казалась верхом совершенства кулинарного искусства, то уж прочие начинки казались кушаньями, которые способны подавать разве что в раю. И сегодня у тетушки в программе были пирожки не только с капустной начинкой, но еще и с куриной, которую Фима особенно любила. Тетушка добавляла к отварной курятине немножко обжаренных в сливочном масле весенних грибов сморчков с мелко порезанным репчатым лучком, черным перцем и каплей сливок. В итоге начинка получалась сочной и обладала глубоким выразительным вкусом, чего от одной курятины добиться бывает трудновато.
Тесто для своих пирогов тетушка поставила как раз перед уходом дорогой племянницы на прогулку с ее женихом. И Фима рассчитывала, что к этому времени волшебные пироги уже будут готовы. Им с Арсением стоило поспешить, потому что пирожки тетушки помимо их чудесного вкуса обладали одним волшебным эффектом – как уже говорилось, они обладали способностью мгновенно исчезать. Только что были, и вот их уже нет. Фиме совсем не улыбалось явиться домой к тому моменту, когда от пирожков останется разве что их запах. К этому времени у Фимы возникло стойкое ощущение, что такой момент очень близок. И это ее раздражало. Зачем они где‑то тут, когда пирожки где‑то там, в окружении множества жадных чужих ртов.
– Сеня, мне кажется…
Но договорить она не успела.
В этот момент раздался громкий всплеск, а потом толпа на разные голоса закричала:
– Упал!
– Человек в воду свалился!
– С моста рухнул!
– Спасайте! Что же вы стоите?
Но никто не торопился спасать барахтающегося в ледяной воде несчастного.
– Он же утонет! – возмутилась какая‑то женщина. – Мужчины, почему вы ничего не делаете?
Увы, героев не нашлось. Все столпившиеся на мосту мужчины оказались жуткими прагматиками.
– Разве будет лучше, если с ним утонет еще кто‑нибудь? – произнес один из них.
– Пусть этим спасатели занимаются.
Но спасателей что‑то не было видно. Возможно, они и имелись, но прыгать в воду им тоже не хотелось.
– И чего этот дурак в воду полез?
– Так ведь Крещение завтра! Все в проруби полезем!
– То завтра, а что сегодня‑то в воду прыгнул?
– Ничего! Парень молодой. Если организм здоровый, то сам на берег выплывет. Тут недалеко!
