Его вторая семья

То, что она свои проблемы от меня скрыла – это удар под дых.

Да, я в последнее время паршивый муж и у нас разлад, но не всегда же так было.

Было открытие Сониного ресторана два года назад. И счастливое лицо жены. Ключи от входа, которые я ей вручил.

Тогда мы закатили такой праздник, что потом ремонтировали потолок, пробки от шампанского стреляли только так.

Пять лет вместе, и впереди еще вечность, безусловное счастье и любовь.

Тогда я и узнал, что у меня есть другой сын.

 

Два года назад

– Открытие ресторана, деревянная свадьба – это мощно, ребятки, – сказал Даня и поднял бокал. – Давайте еще столько же. И чтобы на десятилетие были уже с двумя детьми.

– Юбилей у нас с Дэном послезавтра. А дети…Мы с одним‑то с ума сходим, – засмеялась Соня. – Представьте, вчера, – жена наклонилась к столу. – Дэн пока тренировался. Макар решил побить его грушу. Так у него теперь все ручки в синяках.

– Спортсмен растет, – одобрил Даня.

– Папа‑дурак вырос, – Соня ласково потрепала меня по волосам. – Я второго боксера в семье не переживу. Про взросление Макара со страхом думаю. Пусть только попробует потом выйти на ринг. Если его побьют – у меня будет приступ. Никогда не выпущу его на бои.

– Мама‑львица, – подтвердил. Поцеловал жену и достал сотовый из пиджака, бросил взгляд на незнакомый номер. – Алло. Алло, ничего не слышно, – гаркнул в трубку, перекрикивая музыку. – Да, кто это? – повторил, прижимая сотовый к уху. Вдоль стены пробрался по залу.

– Это Полина, – прошелестело на том конце.

– Да‑да. Какая Полина? – не понял.

– С которой ты переспал перед собственной свадьбой.

В ушах что‑то грохнуло. Это напоминание, как хук слева, что прилетел мне спустя годы.

А я, реально, забыл.

Бред какой‑то.

– Полина? – переспросил и остановился в холле. – Слушаю, чего тебе?

– Поздравить вас с Соней хотела.

– Приятно. Всё?

– Не спросишь, с чем? – голос на том конце звучит так близко, словно она рядом стоит. Слышу, как у нее дыхание срывается. И всхлипы. – Ладно, Денис. Я сейчас отключусь. И пришлю тебе кое‑что. Там фотографии, справка. Сроки. Всё такое.

Она бросила трубку, я тупо уставился на смолкнувший телефон.

Какие, к черту, справки?

Заболела и ей жить осталось два дня? Напоминает, что мы когда‑то переспали и хочет попросить денег на операцию?

Первая мысль такого успешного, счастливого человека, как я – всё можно решить деньгами.

Черт меня дернул, и я открыл файлы, которые она мне прислала.

Фотографии маленького мальчика.

Сначала решил, что это мои детские снимки – вылитый я в пять лет.

А потом присмотрелся. К современной одежде, к незнакомой обстановке, к живописному храму на фоне.

Это Барселона, я был там много раз.

Только не в детстве.

Вчитался в подпись:

«У твоего сына послезавтра день рождения. Поздравляю»

Чего?

Ах‑ха‑ха.

Тупая шутка.

Дурацкий стеб.

Идиотская Полина – об этом думал, пока изучал справки. И потел.

Нет, не может быть, невероятно, нереально.

Чушь.

Наверное.

Ведь если правда, то это не хук слева, а полный нокаут.

Да конец это, баста, гвоздь в крышку гроба, черный смокинг на похоронах моей счастливой семьи.

Я не знал и не хочу знать, у меня есть сын – Макар.

Не нужен мне никакой чужой ребенок.

Пусть вместе с Полиной к черту идут.

Костяшки в кровь сбились об стену от одной лишь мысли, что все это всерьез.

С того момента у меня не жизнь началась – ад.

В котором помогали деньги.

Регулярные переводы в Испанию.

«Не звони сюда больше. Фотки не присылай. И жене моей звонить не смей. Помогать я вам буду. Но не вздумай маячить на горизонте» – сказал я тогда Полине.

И, спустя пару месяцев, начал приходить в себя.

Соня про ту мою ошибку не узнала и не узнает.

Никогда.

С тем ребенком я знакомиться не буду, он чужой для меня, для нас.

Я так думал.

А потом кое‑что случилось.

 

Глава 21

 

Я еще раз рассказала Родиону все события вечера.

Страх есть, но смазанный. Предательство мужа, подруги, волнение за Макара, неясное будущее, еще и угон машины и сбитый человек…

Не знаю, это признак стабильной психики или наоборот, но всей душой я боюсь лишь за Макара. Всё остальное идёт лишь невесёлым фоном.

– Родион, скажи, что мне сейчас делать? – спросила, закончив рассказ и ответив на его вопросы. – Мне нужно написать заявление, или дать официальное объяснение? Я обвиняемая? Подозреваемая?