Френдзона и точка. Раз

Она пожала плечами, не зная, что ответить. Осталось только признаться ему в чувствах, чего делать она уже не собиралась. Поэтому промолчала.

Ведь она специально выбрала такое кино. Хотела понять, нет ли у Юры взаимных чувств. Вот если бы он начал шутить насчёт их дружбы, что, может, и у них также будет через несколько лет, тогда у неё хотя бы была надежда. А так… Поэтому и смысла отказывать ему в знакомстве с подругой не было.

«Может, он подрастёт и поумнеет, а, может, я его разлюблю окончательно».

Рита была рациональной. Не тратилась на переживания и вздохи. И чтобы не быть однажды высмеянной им, перестала подбивать его на отношения.

Так, за несколько месяцев её чувства и фантазии окончательно угомонились. Летом Рита уже спокойно реагировала на его взгляды на других девчонок и на пошлые мальчишеские разговоры.

В школьное время у Юры все неловкие попытки замутить с девчонками были не особо успешными. Но когда экзамены были сданы, он дал волю гормонам. Они у него, конечно же, бурлили, но совсем в ином ключе. Не таком, как у девочек. Девочки мечтают о «принце на белом коне» и о любви «пока смерть не разлучит», а мальчики… Они мечтают об ином. Их фантазия сконцентрирована в области девичьего тела.

Наступило лето, девчонки сменили строгие школьные брюки на короткие юбки и лёгкие платья, обнажая и показывая то, что так будоражило мальчишескую фантазию.

Одноклассники стали собираться в парке неподалёку от школы почти каждый день. Именно тогда начал складываться костяк их компании: Рита, близняшки Алинка с Даринкой, Юра, Маратик и Димыч.

Как‑то Рита разговаривала с Алинкой, а Даринка копалась в телефоне. И тут Юра с Маратом начали трюки на самокатах выделывать. Рита повернула голову, глянуть на них, и отвернулась обратно. Ей не очень‑то нравилось это увлечение, но парни любили так развлекаться. Они продолжили прыгать и крутить самокаты, а в этот момент рядом проходили две незнакомые девушки. Алинка толкнула локтем Риту в бок, чтобы та уже отвлеклась от пересказа сериала, который посмотрела накануне, и махнула головой, подавая знак подруге:

– Ты смотри, как раздухарились перед этими девицами.

Тогда Рита и обратила внимание: парни хвосты распушили, заголосили, клювы повернули в сторону добычи. Марат чуть под ноги одной из незнакомок не бросился, якобы не удержавшись.

Парни присвистнули, что‑то спросили у них, но девушки переглянулись, мазнули заигрывающими взглядами по мальчишкам и походкой от бедра прошли мимом, не удостоив их и словом.

Юрка с Маратом, не замечая взглядов притихших одноклассниц, зашептались. Несколько раз обернулись вслед ушедшим девицам, глазея на их «филейные части». Не трудно было догадаться, о чём они говорили. Судя по жестам, которые они выводили руками, – обсуждали девичьи округлости.

Но Алинка одёрнула пацанов:

– Ничего, что вы тут не одни?

Парни засмеялись, ничего не ответили, но перестали шептаться и продолжили трюкачить. Рита обречённо покачала головой:

«Сплошные гормоны… И ведь это наверняка только начало».

Взгляд её друга, каким он проводил тех девушек, не остался не замеченным Ритой. Те девицы были явно старше, и в нужных местах у них уже всё сложилось. Они определённо знают, как грамотно подчеркнуть свои формы и привлечь внимание.

На неё лучший друг никогда так не смотрел! Да и, вообще, никто ещё так не смотрел…

Рите раньше не приходило в голову, что Юра повзрослеет и сменит интересы. Но лето продолжалось, и друг стал гулять с девчонками. И её это задевало. Она‑то считала его своим. Постоянной величиной, константой. Единственным. И думала, что на их дружбу ничто не может повлиять. А тут… у него появилась «другая». С «другой» он стал проводить время.

Когда Рита первый раз увидела его с незнакомой девчонкой, и не просто рядом с другой девчонкой, как бывало в школе, а именно с девушкой, с которой у Юры завязались отношения, Рите было физически больно смотреть на них. Даже просто на то, как он идёт с ней за руку.

«Я боялась взять его за руку, а вот другая смогла… Теперь она с ним ходит…» – думала Рита, глядя на сцепленные руки парочки.

После этого Рита почти месяц ходила, будто пришибленная. Ведь как бы она ни усмиряла свои чувства, ей всё равно было обидно, что выбрали не её.

Смотрела на него с другой, и сгорала…

Но потом Рита стала замечать, что у друга за этот месяц сменилось аж три девушки. И только тогда её отпустило – поняла, что у Юры это всё не серьёзно. Ведь девчонки сменяются, а она остаётся. Всё равно к ней он приходил по утрам, когда родители уезжали на работу. Её он провожал домой после вечерних тусовок в парке.

– Завтра пойдём с Наташкой в кино. Хочешь с нами? – предложил парень в один из вечеров, когда друзья возвращались домой.

– А как же Эля?

– Мы с ней расстались.

– Сколько вы вместе были, неделю?

– Угу. Да с ней неинтересно, – отмахнулся от вопроса Юра, не желая объяснять свою ветреность. – Так что, пойдёшь?

– Нет уж, спасибо.

– Да ладно, чего ты?

– Идите вдвоём на последний ряд, не хочу быть третьей лишней.

Юра смущенно опустил голову и почесал пальцем бровь.

– Ладно тогда, завтра увидимся.

– Адьёс. – Рита кивнула другу и забежала в подъезд.

Девчонка даже не была уверена, что он с кем‑то всерьёз встречается:

«Скорее всего, так, тискается, обжимается, флиртует. Учится, в общем, премудростям отношений» – заключила она, открывая входную дверь ключом. Вымыла руки, переоделась и плюхнулась на стул. Включила ноутбук и открыла сайт популярного подросткового интернет‑сообщества, где последние дни общалась с такими же девчонками‑школьницами как она сама.

Статьи, публикуемые там, только подтвердили эти мысли. Шестнадцатилетним парням не нужны чувства, они готовы дружить и тусить вместе. В конце концов, даже заниматься сексом. Но играть в любовь – нет. Так они сами писали в чатах этих самых сообществ, где теперь тусовалась и Рита.

Их поведением правят гормоны. Вот Юру интересовал в других девушках только интим. На глубокие чувства и отношения юноша пока неспособен. Пацаны рациональны и в некоторой степени циничны. Им все эти отношения не понятны. Похоть, гормональное половое влечение – да, а чувства – нет.

И каким бы сознательным Ритин друг ни был, о чём‑то высоком и серьёзном ещё даже не задумывался.