Горькая любовь, или Она не ты.

Очень хочется свою квартиру.

А брать академ не хочется – за год она отвыкнет пахать, трудно будет втягиваться в процесс. Но, может быть, она сможет продолжать учёбу  хотя бы дистанционно?

И  уныние вызывает сама мысль, что ей придётся выносить, родить, а потом отдать ребёнка.

И как быть? Дилемма…

Насколько проще станет, если она по каким‑то медицинским причинам не подойдёт для роли инкубатора… Но с её везением надежды на такой исход совсем немного. Почему‑то в её жизни многое происходит наоборот: желаемое никак не наступает, а то, без чего бы прекрасно обошёлся, случается с завидным постоянством.

– Тогда я начну вас убеждать и уговаривать, – серьёзно произнёс мужчина, вырвав девушку из размышлений о несправедливости жизни. – Поверьте, Елизавета Максимовна, это не просто прихоть богатого бездельника!

– А что это?

– Ну, во‑первых, я не бездельник. И, во‑вторых, это не прихоть, а, можно сказать, жизненная необходимость.

– Но дети должны рождаться не по необходимости, а по любви!

– Я буду очень любить этого малыша, –  мужчина на секунду замедлил шаг, пытаясь сориентироваться, куда идти дальше. – И моя супруга тоже. У него будет всё, что нужно для счастливого детства.

– Направо и в третью дверь, – подсказала Лиза.

– Я буду его оберегать, учить всему, – повернув в правильном направлении, продолжил Роман. – Если наше сотрудничество состоится, вы увидите, что я совсем не так плох, как мог показаться на первый взгляд.

– На второй тоже, – буркнула девушка, вспомнив, как он кричал на неё из‑за пролитого кофе. Вернее, из‑за испорченного компьютера.

– Признаю, что был несдержан, но у меня есть смягчающее обстоятельство: тяжёлый день, плюс,  в погибшей технике хранилась бесценная информация. Впредь постараюсь подобного не допускать.

Лиза кивнула в знак того, что извинения приняты.

– Я рад, что мы начинаем находить общий язык.  Когда мы приедем,  вы заберёте всё, что  может понадобиться на неделю жизни, я имею в виду – одежду. Потом мы поедем в одно место, где вы остановитесь на время проведения медицинских процедур.

– В тот дом, о котором вы говорили?

– Нет, это одна из моих квартир, которая находится ближе всего к Центру Репродуктологии, – пояснил Роман.

Лиза снова кивнула, и дальше они ехали молча, думая каждый о своём.

Соседки на время каникул отправились к родителям, поэтому ей не пришлось объяснять, куда она съезжает. И почему.

Роман поднялся в квартиру вместе с ней, это стесняло, но мужчина вёл себя ненавязчиво. Видно было, что он с интересом осматривался, но с вопросами не лез, и в маленькую комнату, которую занимала Лиза, только заглянул. Наблюдать, как и что она берёт из вещей, босс не стал.

– Холодильник, наверное, надо отключить? –   произнёс Роман Александрович, когда Лиза появилась в коридоре.

– И всё пропадёт. Нет, пусть работает, ведь я уезжаю всего на неделю, – отрезала девушка.

– Хорошо, вам виднее, – не стал спорить Роман Александрович  и  решительно забрал у неё из рук сумку. –  Сам донесу.

Всю дорогу до нового пристанища она пыталась понять – как так вышло, что она фактически уже на всё согласилась? Положим, не на всё, пока только на переезд и на проведение медобследования, но такими темпами босс уговорит и на остальное.

Ловко у него получилось запудрить ей мозги перспективами и мгновенным решением вероятных проблем.

И Лиза впервые подумала, какая счастливица его жена! За таким мужчиной, как за каменной стеной –  не ноет, не сваливает всё на женщину, а без лишнего шума и пафоса самостоятельно решает все задачи.  Подумать только, он позаботился, чтобы за ней сохранилось место! Казалось бы, какое ему до этого дело? Но вот побеспокоился.

Как жалко, что его жена не может сама выносить малыша – что‑то ей подсказывает, что такой мужчина и папой будет отменным.  Но, наверное, это просто закон равновесия в действии: если его жене достался такой мужчина, то судьбе что‑то нужно было отнять. Вот она и отняла у неё  возможность стать матерью. Жестоко, конечно, но с его деньгами и современными технологиями у этой пары есть все шансы стать счастливыми родителями.

Машина свернула к въезду во двор высотки, и  тут у Романа зазвонил сотовый.

– Ника! – голос Романа приобрёл мягкость и бархатные нотки. –  Хорошо, что позвонила, я нашёл сурмаму! Ну, на девяносто процентов нашёл, нужно еще кое‑что проверить по медицинской части, и можно подписывать контракт и проводить ЭКО.

– Боже, Ром, ты в состоянии говорить о чём‑нибудь другом, а не только о деторождении? – голос незнакомой женщины, наоборот, мелодичностью не отличался. Может быть потому что говорила она с заметным раздражением?

То ли Лиза сидела слишком близко, то ли в сотовом босса динамок был включен на полную катушку, но слышимость  оказалась прекрасной.

Меньше всего Елизавете хотелось бы присутствовать при семейном разговоре, но из машины не убежишь. И даже подальше отодвинуться некуда.

Лиза повернулась к окну, рассматривая  городской пейзаж и  честно стараясь не вслушиваться в общение супругов. Получалось не очень…

– Я звоню, чтобы  предупредить, что мы на две недели уезжаем на натуру в Альпы.

– Ожидается плохая связь? Но у нас  вот‑вот, если всё получится, будет ЭКО! – заметно расстроился Роман Александрович.

– Не знаю, какая там связь, – сердито оборвала его собеседница. – Я работаю, как проклятая, Ром! По двенадцать часов в гриме, сложные сцены, которые требуют не только профессионализма, но и душевных вливаний, а ты опять о ерунде! Знаешь, какой Павел Андреевич строгий? Как он требователен и дотошен? Ром, да я света белого не вижу, даже ночью не выхожу из образа, чтобы не растерять связь с героиней! Живу, говорю, думаю, как она, понимаешь? Не грузи меня ничем лишним, пожалуйста, иначе я вообще отключу телефон. Связь, может быть и работает, я не уточняла, а вот времени у меня на звонки, скорее всего,  не будет.

– Если всё так сложно, то зачем такие жертвы? Возвращайся, и живи, как нормальный человек! – раздражённо бросил мужчина. Бархатный тембр из его голоса исчез, и перед мысленным взором невольной свидетельницы разговора тут же возникло воспоминание, как недавно из‑за пролитого кофе босс рычал на неё саму.

Девушка передёрнула плечами, словно замёрзла, и это движение не осталось незамеченным.

– Ладно, поговорим позже, – сухо произнёс Роман. – Мне сейчас не совсем удобно, я сам наберу тебя через полчаса‑сорок минут.

– Тебе всегда неудобно говорить, когда речь идёт о моём творчестве и моей карьере! – обиженно заявила женщина. – Только о своей работе, а теперь и этом чёртовом ребёнке ты готов болтать сутками! Можешь не утруждаться и не перезванивать, всё равно тебе не интересно, что и как происходит тут у меня, а мне параллельно на твоё ЭКО. Яйцеклетки я сдала, обойдётесь без меня. Чао!