Говори обо мне гадости!
Благо, можно бегать в балетках или даже кроссовках. Директор не делает акцента на моем внешнем виде. Лишь бы не в джинсах и толстовке. Хотя в джинсах и белой рубашке я несколько раз приходила. Один раз он меня даже похвалил за мой внешний вид. Вот и сегодня, учитывая, что мне еще предстоит идти в спортшколу на соревнования, я надела удобную обувь в виде черных кед. К ним черные джинсы и черную рубашку. Дама в черном. Очков солнечных не хватает только.
Поправив свой пучок на голове, несусь в спортшколу, поскольку задержалась у директора. Признаюсь, что ноги уже болят от беготни в течение дня. Поэтому бежать в спортшколу получается плохо. Небыстро. Успокаиваю себя тем, что мы уже договорились с Ромой, что смотреть я не буду. Мне вообще, можно прийти в конце. И то на всякий случай.
Тем не менее, ответственность за сына и просто материнский инстинкт берут вверх, поэтому в зал я забегаю с колотящимся сердцем, и слегка запыхавшись. Но волноваться не приходиться. Я успела.
Вернее, Рома еще не выходил.
Поднимаюсь на самый верх, ищу самое крайнее кресло. Сажусь прямо над входом в зал. Решаю снимать все на камеру сама. Это не окружные соревнования. Проводятся только среди спортсменов школы. Не удивлюсь, если это делается специально для нового московского тренера. Поэтому видео в интернете найти не получится. А посмотреть на сына хочется. Вдруг его не возьмет этот Арсеньев. Хоть знать будем с сыном, почему. Покажу ему видео. Может, сам увидит ошибки.
Достаю телефон и опять вспоминаю, что за это время я так и не посмотрела биографию хваленого тренера. Настоящего спортсмена. Ну не интересуюсь я борьбой! Женщинам подобное должно быть простительно! Вот только мне самой непростительна деталь, по которой я так и не могу собраться с мыслями относительно этого тренера.
Каждый раз, когда я беру телефон, начинаю корить себя за то, что удалила контакт «Классно целуется»! Ведь понимаю, что не позвоню. Но гложет что‑то изнутри. Пытаюсь себя уверить, что этот незнакомец забыл обо мне уже на следующее утро. Сразу, как только протрезвел. И что бы было, если бы я ему позвонила? «Что?! Какая Лена?! Кого я целовал?! Девушка, не шутите так и оставьте меня в покое!» – вот примерно это бы я и услышала.
С телефоном в руке немного зависаю, видя, как оживились ребята, которые сейчас смотрят на вход. Хм. Возле татами стоит директор спортшколы и какой‑то мужчина. Крупного телосложения, высокий. В джинсах, джинсовой куртке и кроссовках с крупным протектором. Наверное, это и есть тот самый московский тренер. Видимо, да. Потому что даже издалека я увидела, как Ромка заулыбался. Отсюда вижу, как его глаза загорелись.
Тренер так и остается ко мне спиной. Даже когда проходит в первый ряд, делает это как‑то боком. На татами ребята уже вовсю пытаются доказать, что именно они достойны его внимания. Мужчина несколько раз останавливается, ставя руки на пояс. Да. Рассматривает ребят. Оценивает. Садится в первый ряд. Рядом усаживается директор. Он в сравнении с этим Арсеньевым мелкая пташка. По комплекции, разумеется. Я вообще стушуюсь перед ним. Таким огромным он кажется со стороны.
Директор что‑то говорит тренеру. Тот или не отвечает, или делает это очень тихо и сдержанно. Поскольку его голова ни разу не шелохнулась в согласии или отрицании. Он вообще будто завис сразу, как только сел в кресло.
Отрываю свой взгляд от мужчин, когда на татами выходит Ромка. Вздыхаю и включаю камеру. Ставлю руку в одно положение, стараясь не шевелить ею. Сама же отворачиваюсь. Не могу на это смотреть!
Бой затягивается. Но через несколько минут слышу восторженные возгласы и даже овации. Поворачиваю голову и с чувством гордости за сына понимаю, что аплодисменты адресованы именно ему. Даже тренер Ромы, Олег Алексеевич, хлопает в ладони, а потом по плечу сына с одобрением. Да! Молодец, сын! Как бы я не противилась этому виду спорта, а Ромка делает успехи!
Бой Ромы оказался последним. Я вижу, как встал московский тренер и что‑то стал говорить директору спортшколы, активно жестикулируя. Он почти повернулся ко мне лицом, но передо мной зрители стали вставать, и я его так и не разглядела. Жаль. Вдруг и не придется уже…
Сквозь толпу вижу, как Арсеньев идет к выходу, но не уходит. Стоит и смотрит в сторону ребят. Директор спортшколы подзывает кого‑то из них. Кажется, к нему идет Рома. Неужели?
Я боюсь спугнуть удачу, поэтому возвращаюсь в свое кресло. Кладу на колени телефон и сцепляю пальцы в кресты. Затаилась в такой позе. Жду звонка Ромы. Почти все зрители уже вышли. А я сижу. Начинаю паниковать. Долго уже сижу.
Но тут мне звонят. Рома.
– Да, сынок? – спрашиваю, стараясь держаться и не выдавать своего волнения.
– Мам, ты где? Подойти, пожалуйста, ко мне, – голос Ромки звонкий и обнадеживающий.
Я слышала его в трубке, я слышала его голос в зале. Очевидно, он здесь недалеко. Скорее всего, так и стоят на входе.
Спускаюсь аккуратно, смотря себе под ноги. Боюсь упасть, потому что эмоции переполняют.
Да, так и есть. Вот они. Рома, директор школы и неизвестный мне тренер, который отвернулся и смотрит в сторону выхода.
Подхожу к троице и чуть не роняю челюсть. Неизвестный мне тренер поворачивается в мою сторону и быстро преобразуется в «Классно целуется»…
Зависаю. Не могу слова произнести. Наверное, нужно улыбнуться. Но мужчина опережает.
– Владислав, – протягивает руку ко мне «Классно целуется».
– Игоревич, – добавляет директор спортшколы.
– Гм, да, – тушуется мужчина, – Владислав Игоревич.
Пожимаю ему руку, пытаясь посмотреть в глаза. Узнал или не узнал?
– Елена Владимировна, – отвечает за меня сын, потому как я так и стою молча.
– Да, Елена Владимировна, – выдавливаю смущенную улыбку.
– Елена Владимировна, – начинает объяснять положение вещей директор спортшколы, – Владислав Игоревич многократный чемпион Европы, а также олимпийский чемпион по классической борьбе. Для нас большая честь, что такой человек решил работать в нашей спортшколе и тренировать новичков. Маленьких ребят. Но он выразил желание взять под свою опеку вашего сына Рому. Как самого перспективного ученика.
Я смотрю на «Классно целуется» и не могу взгляда отвести. Да он же красавчик! Высокий, широкоплечий. Может быть, он и бывший борец, но вот форму поддерживает до сих пор. Периодически я все же нахожу в себе силы переводить взгляд на директора школы. Как назло из головы вылетели его имя и отчество. Поэтому мне остается просто слушать внимательно измененное положение вещей.
«Классно целуется»… Так. Нет! Владислав Игоревич! Надо перестраиваться!
Владислав Игоревич тем временем смотрит на меня и иногда переводит взгляд на Рому. О чем‑то думает, оценивает, щурится.
– Так вы согласны? – выводит меня из размышлений директор.
Половину прослушала, что он говорил. Но судя по разговору, который состоялся с Ромой накануне, понимаю, что речь идет именно о переходе сына к новому тренеру. И вот тут я как натуральная яжмать начинаю закидывать вопросами мужчин:
– К Владиславу Игоревичу переходит только Рома? А что с Ильей Нелидовым?
Директор слегка тушуется, но ответ держит сам чемпион:
