Халид. Во власти врага

Дёргаю ручку двери, в темноту помещения проваливаясь. Спасаюсь коротким бегством, чтобы мысли в порядок привести. Подготовиться, что сегодня могу с Цербером столкнуться.

Свет внезапно зажигается, пугая. В кресле мужчина сидит. Огромный, грозный. С бородой, взглядом хмурым. Он крупный, с мышцами накачанными. Такими, что не обхватить ладонями, не победить.

Я знаю его, видела мельком, убрать пыталась. Халид в своей ужасающей красе. Правая рука Цербера на меня двигается, а я замерла. Без идеи, как поступить лучше, без плана. И сразу себя снова маленькой чувствую, перед огромными воротами детского дома. Потерянной, когда не знаю, что дальше сказать.

Мужчина поднимается медленно, давая возможность взглядом по телу пройтись. Высокий слишком, с плечами широкими. Такие в подпольных боях участвуют. Легко соперников убирают.

А он на меня надвигается.

– Заблудилась?

– Да… – в горле сухо, в мыслях пусто. – Я Адель, я случайно…

Пускай он поверит в роль растерянной девчонки, которой я сейчас была. Потому что тело дрожит в доказательство, а взглядом слежку за каждым движением. Как за дикими животным, которое может в любой момент броситься.

– Случайно, значит, – он близко. Ловит кудрявый завиток волос и тянет слегка. – Ну здравствуй, Ада.

 

Глава 2. Ада

 

Ада.

 

Он назвал меня по имени. Знал, кто я такая.

Дверь захлопывается перед носом, придавленная широкой ладонью. Проклинаю решение собрать волосы в пучок. Ведь теперь голую шею щекочет его дыхание. Горячее, плавящее.

О чём же я думаю, когда весь план на волоске держится.

Разворачиваюсь, готовая за жизнь бороться. Глаза у Халида жесткие, как и он сам. Темно‑карие, черные практически. Легкий рубиновый отлив в глубине. Словно напоминание, сколько крови пролил этот мужчина.

– Я просто заблудилась, не хотела мешать. Я пойду?

– Нет, – короткий ответ без объяснений. – Кого искала?

– Никого. Просто тихое место.

– Пришла в клуб за тишиной?

– Нет, – лучшей ложью всегда была правда. – Мне просто нужно было несколько минут, чтобы привести себя в порядок.

Халид нависает надо мной, практически впечатывается. От него пахнет дымом сигарет, немного алкоголя, щепотка лимона. Мужчина касается моего лица, скользит ниже. Вздрагиваю, когда ладонью возле живота проходится. Мне сказать что‑то нужно, но Халид не тот, кому перечить можно.

По статусу могуществен, силён. Выше только Цербер и Бог. Никто не осмелиться ему перечить и Адель тоже нельзя. Невинная девушка должна вздрогнуть, опустить глаза, тихо попросить отступить. Настоящая я давно бы толкнула. Не пощечиной, кулаком ударила. Никому подобного не позволяла.

Но девушка, которую Халид нагло рассматривает, нечто среднее между Адой и Адель. Новая, потерянная. Не отводит взгляда, но и не дает отпор. Только дышу рвано, когда его бёдра в мои вжимаются. Грубые пальцы по талии скользят, а после выстрелом оглушает.

Ключ в замочной скважине проворачивается. Дважды. Отрезая нас от другого мира.

Халид ещё секунду смотрит на меня. А когда в лёгких образуется черная дыра, отталкивается ладонью от двери. К столу возвращается, оставляя меня в мнимой безопасности.

Открывает графин с янтарной жидкостью, щедро в стакан плещет. Круглый, гладкий, без граней и узоров. Бросает взгляд на меня через плечо. Кивком на диван указывает, немой приказ отдавая.

– Что вы…

– Сядь.

На меня рявкали и орали, но Халид не делает ни того, ни другого. Коротко бросает, ровным тоном. Но его голос пробирает до глубины души. Тихий, спокойный, властный. Глупая мысль посещает, что Халид мог бы в шумную комнату войти и мгновенно бы тишина образовалась.

Усаживаюсь на диван и решаю, что если это последний час моей жизни, то хоть удобно его проведу. Скидываю неудобные туфли, ноги подтягивая под себя. Пальцы онемели, подушечки горят из‑за высокой шпильки.

– Вы не говорили сидеть ровно и не двигаться, – наглость просыпается под внимательным взглядом мужчины. Когда я загнана в угол, наружу колючки прорываются. Без споров принимаю стакан, полный алкоголя. – Спасибо. А газировки…

– Не говори мне, что хочешь разбавить тридцатилетний арманьяк, и я не скажу, что убью тебя.

Он шутит. Этот грозный мужчина шутит, усаживаясь рядом. Закидывает руку на спинку дивана, так, чтобы едва касаться моего плеча. У него кобура пистолета выглядывает из‑под пиджака, на запястье шрамы полумесяцем. И при этом он шутит о смерти.

– Так кто тебя прислал? Лука вряд ли бы рискнул, Камиль таким не занимается. Зафар? Наверняка он.

– Я не знаю Зафара, – правда не знаю, упущение. Если правая рука Цербера с ним в дружеских отношениях, значит я должна разузнать всё. Цербер легко с людьми прощался, без сожалений. Пока подберешься, уже поменялись. Один Халид долго держалась. Всегда на слуху его имя было. – Я просто искала тихое место.

– Нашла. Дальше что?

Плечами жму, делая жадные глотки алкоголя. Никогда не пьянела, но с лёгким дурманом легче было что угодно пережить. А с Халидом ощущение, что по минному полю хожу. Лука проще был, а тут сплошная угроза. Рецепторы воют, инстинкты прогнуться велят.

– Очевидно, дальше я спиваюсь.

Наглость проявляю, наливая себе вторую порцию. Без спроса и попытки вернуться в образ наивной провинциалки. Меня словно сбоит, но Халид только улыбается. Скупо, едва подняв левый уголок. Но думаю это максимум, что он мужчины добиться можно в качестве доказательства, что его ничего не злит.

– Спиваешься четырнадцатого февраля?

– Жизнь подлая штука.

Обновляю арманьяк в стакане мужчины, присаживаясь обратно. Стараюсь пространство сохранить. Лука был красивым и смазливым, Халид – пугающий. У него именно там мужская красота, которая могла бы граничить с уродством. Грубые черты лица, светлая полоска шрама на правой щеке, над линией идеальной стрижки бороды.

Слишком в моём вкусе, слишком опасен. Мне нужно убираться подальше, искать Луку и возвращаться в привычный образ. Но Халид – влиятельней моего якобы парня. Именно этим я оправдываюсь перед собой же, продолжая сидеть.

– Шахматы?