Хочу тебя навсегда

Решив, что обойдусь без зонта, я схватила маленькую черную сумку и выбежала из квартиры, на ходу вызывая такси. Когда я оказалась на улице, мои голые ноги тут же покрылись мурашками. Для сентября температура была аномально низкая, и я пожалела, что не оделась теплее.

Стоя под козырьком у подъезда, я обнимала себя за плечи и пыталась унять пробирающую тело дрожь. Грубые порывы ветра бесцеремонно хлыстали меня по лицу моими же волосами, и я тихо материла куда‑то запропастившееся такси.

За пару минут до того, как машина наконец подъехала, начался дождь, и на улице стало еще холоднее. Вода с небес лилась с поразительной скоростью и напором, словно из душа, так что, добираясь до такси, я успела нешуточно промокнуть.

Оказавшись на заднем сиденье теплого автомобиля, я принялась жаловаться водителю на то, что страшно опаздываю и, всхлипывая, попросила его ехать побыстрее. Мне повезло: таксист оказался на редкость шустрый, лихо объехал все пробки и доставил меня к офису "Линии права"  практически вовремя.

– А вы не могли бы развернуться и остановить машину прям у входа? – спросила я, глянув в окно. – А то  пока дорогу буду переходить, вымокну насквозь.

– Могу, конечно, но ближайший разворот только через полтора километра, – ответил он, тыкая пальцем в навигатор.

– Эх, это долго, – простонала я, открывая дверь машины.

– Девушка, вот, возьмите, – сочувственно сказал водитель, доставая из бардачка какой‑то журнал. – Вы его козырьком к голове приложите, так вода хоть на лицо не попадет.

– Спасибо, – кивнула я, готовясь выйти под проливной дождь.

Стоило моей ноге опуститься на землю, как я тут же поняла, что угодила в лужу. В туфлю проникла холодная влага, и я брезгливо поморщилась. Опустив глаза, я стала искать место, куда можно поставить вторую ногу, но вода была повсюду, хоть плыви. Я чертыхнулась и вышла из автомобиля, осознав, что теперь уже в обеих туфлях  сыро.

Прикрываясь журналом, я стала продираться сквозь ливень, который шел стеной. За считанные секунды я промокла до нитки, и только в мой мозг проникла мысль о том, что хуже уже быть не может, как жизнь доказала мне обратное.

Я уже почти перешла дорогу, когда мимо меня проехала машина и обдала водой из близлежащей лужи с головы до ног. Теперь мокрым на мне было абсолютно все, даже трусы. Я обругала водителя‑мерзавца последними словами и, поправив на плече сумочку, двинулась дальше.

Когда я вошла в офис, мой внешний вид был невообразимо далек от того, что я наблюдала в зеркале, уходя из дома. Волосы мокрыми сосульками облепили плечи и лицо. Сырой пиджак потерял форму. Красная помада на губах размазалась.

– Доброе утро! – широко улыбаясь, поздоровалась со мной светловолосая девушка‑секретарь.

Блондинка мне сразу не понравилась. В основном, потому, что в отличие от меня, она была сухая и ее туфли не норовили соскользнуть с ноги при каждом новом шаге.

– Доброе, – буркнула я, выжимая волосы.

– Вы, должно быть, на стажировку? Кто ваш руководитель?

– Этот, как его… – я щелкнула пальцами, пытаясь припомнить фамилию. – Войцев, кажется.

Лицо девушки непонимающе вытянулось, а затем она уточнила:

– Войнов, может быть?

– Да‑да, точно, Войнов, – закивала я и, хохотнув, добавила. – Угрожающая фамилия, не так ли?

Она ничего не ответила, только смерила меня неодобрительным взглядом.

– Даниил Романович проводит встречу со своей группой в первой переговорной. Поднимитесь на второй этаж, затем прямо по коридору до конца, – сухо проинформировала блондинка. – Хотя вы опоздали на три минуты. Сомневаюсь, что он вас пустит.

– Три минуты? Это разве опоздание? – усмехнулась я, стягивая с себя мокрый пиджак. – Для меня это, считай, пришла заранее.

Секретарша презрительно поджала губы и демонстративно уставилась в монитор компьютера, стоящего перед ней, а я направилась вверх по лестнице.

Нужный мне кабинет нашла сразу. Приблизившись к двери, я взбила сырые волосы, расправила плечи и потянула ручку на себя.

Все произошло мгновенно, буквально за долю секунды, но мне запомнилась каждая деталь, словно это было в замедленной съемке.

В переговорной за большим прямоугольным столом сидели стажеры, человек десять. Перед ними стоял высокий мужчина, лица которого в первый миг не было видно.

Но когда он повернулся к двери, моя челюсть отпала чуть ли не до колен. Серые глаза с металлическим отблеском, волевой подбородок, широкие плечи. Это был он. Тот самый Даниил из клуба, с которым мы переспали месяц назад. Засранец на шикарном байке, который не позвонил мне после того, как я оставила ему свой номер на зеркале.

Вживую этот мужчина выглядел даже лучше, чем в моих воспоминаниях. На нем была белая рубашка без галстука, обтягивающая мощный атлетический торс, темно‑синие брюки и начищенные до блеска дорогие ботинки.

Когда наши взгляды встретились, он остолбенел, а я почувствовала, как жар против воли приливает к щекам. Я видела, что Даниил тоже меня узнал и даже на долю секунды побледнел. Но вскоре он пришел в себя, его лицо напряглось и стало непроницаемым.

Едва я успела открыть рот, чтобы поздороваться, как мужчина, скользнув по мне строгим взглядом, выдал:

– Вы опоздали. Закройте дверь с обратной стороны.

Это прозвучало так сухо и по‑деловому, что на секунду я впала в полнейшую растерянность. Может, он забыл, что я та самая девушка, с которой он снимал трусы в своей квартире?

– Вы меня, конечно, извините, но…

– Я сказал, закройте за собой дверь, – он не дал мне закончить предложение. – Вы опоздали и отвлекаете нас своим присутствием.

Он говорил медленно, наполняя каждое слово плохо скрываемым пренебрежением. А в колючем взгляде графитовых глаз читались раздражение и неприязнь.

Я пребывала в глубочайшем шоке от его вызывающего поведения! Никогда еще бывшие любовники не разговаривали со мной в таком тоне!

Я вновь приоткрыла рот, чтобы сказать ему в ответ пару ласковых, но то, что Даниил сделал дальше, окончательно лишило меня дара речи. Он приблизился к двери и, с силой дернув ручку на себя, закрыл ее. Захлопнул прямо перед моим носом!

Я стояла в коридоре и чувствовала себя не просто униженной, нет… Я ощущала себя так, будто в меня с десяток раз плюнули. Стало обидно, и уязвленное самолюбие болезненно заныло.

Да кем он себя возомнил?! Я испортила дорогущие туфли, машина обрызгала меня водой из лужи, я вымокла до нитки. И все ради чего? Чтобы какой‑то хмырь отчитывал меня за опоздание, как пятиклассницу?!