Хочу тебя навсегда

Борис, работающий в "Бездне" уже год, привык к тому, что за выпивку Насти платил кто угодно, только не она сама. Бармен едва заметно усмехнулся и рассчитал ее очередного ухажера.

– Я Леонид. А тебя как зовут, красавица? – блондин нагнулся к Настиному уху.

– Обычно меня зовут "засранка", "шантажистка" или "нахалка", но "красавица" тоже ничего! – пошутила она.

Парень улыбнулся. Ему нравилась эта девушка. Милая и юморная.

– А имя у тебя есть?

– Есть, но тебе лучше его не знать.

С этими словами Настя выпила третью порцию текилы и, развернувшись спиной к бару, стала с легкой улыбкой осматривать присутствующих.

– Почему лучше не знать? – удивленно вскинул брови заинтригованный Леонид.

– Это опасно, – коротко пояснила она.

С танцпола взгляд Насти переместился на ложи, ярусами расположенные по периметру. Там, как правило, собиралась более взрослая и денежная публика. Столы были заставлены едой и напитками, а люди за ними расслаблено сидели на черных кожаных диванах. Кто‑то курил кальян, кто‑то разговаривал, кто‑то смотрел на танцующую снизу молодежь.

– Почему опасно? – не отставал парень.

– Сначала имя, потом телефон, а там глядишь… И ты уже влюблен в меня. Оно тебе надо?

Бесцельно блуждающий взор Насти вдруг зацепился за мужчину в белой футболке, обтягивающей его широкие рельефные плечи. Она сама не поняла, почему ее внимание резко остановилось на нем. Незнакомец тоже заметил ее, и их глаза встретились. Настины зеленые, как морская пучина, и его серые, как грозовое небо.

На мгновенье девушке показалось, что ее дернуло током. Адреналин мощным потоком выбросился в кровь, и по телу пробежало что‑то обжигающе горячее.

Настя, не отрываясь, глядела на мужчину. Он тоже с совершенно серьезным выражением лица продолжал смотреть ей в глаза. Напряжение, повисшее между ними, было такими сильным, что, казалось, его можно потрогать. Это тянулось несколько секунд, а затем, не выдержав прожигающего насквозь взгляда, Настя отвернулась.

Такое с ней случалось впервые. "Гляделки" были ее любимой игрой, и она никогда не проигрывала. А сейчас, сама того не желая, сдалась. Уж слишком много стали было в глазах ее противника.

Настя слегка поджала пухлые губы, убрала тонкую прядь волос за ухо и вновь посмотрела на незнакомца, но тот, похоже, уже забыл про нее и что‑то обсуждал со своими друзьями.

– Ау, ты меня слышишь? Я говорю, с чего ты взяла, что я в тебя влюблюсь? – донесся до нее вопрос Леонида.

– Все влюбляются. Без исключений, – задумчиво ответила Настя, теряя интерес к блондину.

 

2

 

Азарт, знакомое и горячо любимое чувство, стал сверлить девушку, точно дрель. Она не могла усидеть на месте, так много эмоций вызвал взгляд этого мужчины, сидящего в ложе. Было в нем что‑то притягательное и манящее.

Настя вновь присмотрелась к незнакомцу: аккуратно остриженные темные волосы, правильные черты лица, густые черные брови, резко очерченные скулы, слегка выдающийся вперед подбородок. На вид мужчина был старше ее примерно лет на десять. "Сколько ему? Тридцать два? Тридцать пять?" – гадала она в уме.

В ее мысли опять вклинился Леонид. Он вновь что‑то спрашивал у нее, с бесконечно заинтересованным видом вглядываясь в лицо.

– Извини, я отойду ненадолго, – перебила его Настя, даже не утруждаясь вникать в смысл сказанных им слов.

Ее горячил и приятно будоражил странный, внезапно проснувшийся интерес к мужчине, который несколько секунд назад взглядом задел ее за живое. Она резко соскочила со стула и уверенным шагом направилась в сторону танцпола. План созрел в ее голове.

Настя танцевала самозабвенно. Изгибалась, словно кошка. Чувственно и красиво. Ее темные волосы длиной по пояс летали в воздухе, едва поспевая за быстрыми, но в то же время плавными движениями головы.

Несмотря на то, что девушка была в кроссовках, а не на шпильках, смотрелась она женственно и грациозно. Ее танец напоминал огонь. Такой же горячий и такой же приковывающий взгляды. Она проводила пальцами по своему телу, в такт музыке двигала бедрами и, казалось, не замечала взоров окружающих.

Даниил был одним из многих, чье внимание эта брюнетка в коротком топе пригвоздила к себе. Однако времена, когда он пускал слюни при одном только виде симпатичной девушки, давно минули.

Держа в руках стакан с газированной водой, он откинулся на спинку дивана. Вполуха слушал щебетание рыжеволосой куклы, которую один из его друзей притащил за их стол, и изредка кидал взгляды на танцующую незнакомку.

Совсем молодая, красивая, уверенная. Таких много. Даже больше, чем много. Ладная фигурка, тонкая талия и налитая грудь. Но опять же, ничего сверхъестественного.

Однако было в этой девчонке нечто такое, что заставило его обратить на нее внимание еще тогда, когда она сидела у бара. То ли дело было в ее наряде, ведь она оделась так, будто пришла не в ночное заведение, а на тренировку, то ли в ее кошачьем взгляде. Даниил точно не знал. Но интерес, словно спичка, зажегся в нем.

– Что, понравилась? – усмехнулся Алексей, сидящий рядом и перехвативший очередной короткий взгляд друга.

– Ну так, – неоднозначно ответил Даниил, делая глоток и отворачиваясь от танцпола.

– Мелкая. И дури в башке полно, по глазам вижу, – вынес свой вердикт товарищ.

– А я думал, дурь в башке – это не то, что тебя отталкивает в женщинах, – улыбаясь уголком рта, заметил Даниил.

Он припомнил Алексею, что бывшая пассия сожгла его рубашки только потому, что увидела в его телефоне подозрительное сообщение с неизвестного номера.

– Не напоминай, Дан, – поморщился мужчина. – А эта малолетка, по‑моему, даже не накрасилась и в трениках приперлась в клуб. Ну, точно ку‑ку.

– Видимо, она слишком высокого мнения о себе, – тихо отозвался Даниил, но друг, отвлекшийся на официантку, его не расслышал.

Протанцевав несколько песен, Настя раздосадованно заметила, что незнакомец почти не глядит на нее. Она‑то рассчитывала, что он вопьется в нее немигающим взором, как десятки других парней в клубе, и мысленно будет снимать с нее одежду. Ведь мужчины, как правило, крайне предсказуемы. Однако этот экземпляр лишь иногда с довольно равнодушным видом посматривал в сторону танцпола.

"Что ж, так даже интересней! Настало время для более активных действий!" – подумала Настя, а сердце предательски ускорилось. Она ощутила давно забытое чувство – волнение. Вот оно, родимое. Снова тут как тут.

Насте нравилось это легкое покалывание в груди. Ей вообще нравилось впервые за долгое время что‑то ощущать. Чувства и эмоции всегда были для нее признаком жизни, и она отчаянно искала их в событиях, людях и предметах. Девушка до безумия хотела чувствовать себя живой.