Игрушка миллионера

Голос Джейсона ничего не выражает. Как и всегда. Холодные интонации пронизывают его насквозь и не оставляют возможности подумать, что у меня есть хоть какие‑то варианты.

– Да, простите, – зачем‑то извиняюсь, а потом спешу в ту сторону, куда показывает указатель.

У меня, как обычно, потеют ладошки и трясутся ноги. В груди тоже неспокойно. Не понимаю, как я вообще до сих пор не сошла с ума? Мне кажется, я стою на остром шпиле самого высокого здания, и балансирую на нем, то и дело норовя рухнуть вниз и разбиться.

Понимаю, если упаду сейчас, то это навсегда. Не будет уже возможности подняться. Гранд или Брагин – кто‑то из них точно расправится со мной.

Стук каблуков утопает в шуме многолюдного аэропорта. И я сама теряюсь среди многочисленных пассажиров. Никто из них даже не обращает на меня внимания, и, уж, тем более, не знает, что я собираюсь делать.

Да я и сама не знаю. Надеюсь там хотя бы не какая‑нибудь анальная пробка. Это даже звучит мерзко. Игорь как‑то предлагал мне купить такую. Уверял, что мне должен понравиться эффект двойного проникновения, и мы сможем попробовать другой вид секса. Но я была категорически против. Мы тогда прилично поругались.

В белоснежном туалете мою руки и прячусь в кабинке. Судорожно достаю из сумочки мешочек.

Думала, что сердце остановится, пока я справлюсь со шнурком.

Вытаскиваю на ладошку содержимое мешка. Слава Богу! Это вагинальные шарики.

Два небольших, но довольно тяжелых шарика связаны между собой черной веревочкой с колечком на конце.

Я верчу их в ладони, пытаясь понять, что делать дальше. Когда думаю о том, что сейчас мне придется поместить их в себя, а потом вернуться к Гранду, пройдя приличный путь по аэропорту с шариками внутри, у меня щеки вспыхивают.

Жар от стыда довольно быстро распространяется по всему телу, и теперь я горю. Джейсон умеет зажечь. Даже на расстоянии.

И я чувствую его присутствие рядом. Будто он стоит прямо тут и смотрит, как я борюсь сама с собой. Как пытаюсь справиться со стыдом, еще больше вгоняя себя в краску.

Может, спрятать аксессуар обратно в сумочку? Обмануть?

Сглатываю вязкую слюну, когда понимаю, что не смогу этого сделать.

И как мне протолкнуть их внутрь? Нужна ведь смазка. Наверное. Или Гранда заводит представлять, как я буду облизывать игрушку, чтобы она без проблем скользнула в меня?

Стоп. Что за мысли? Откуда вообще в моей голове такое? Жуть. Нужно просто сделать это. Не думая.

Поднимаю тугое платье. Отвожу в сторону полоску трусиков.

Пальцы кажутся ледяными в сравнении с горячей плотью, которая оказывается на удивление влажной. Организм по‑своему отреагировал на игру миллионера.

По ту сторону кабинки слышатся голоса. Теперь я здесь не одна. Какие‑то девушки щебечут о предстоящей поездке, а я замираю. Мне почему‑то кажется, что они знают, чем я тут занимаюсь.

Становится еще больше не по себе. Чертов Гранд! Да будь ты проклят, извращенец!

Я больше не думаю о том, как все выглядит со стороны. Быстро ввожу шарики, ощущая внутри металлический холод. Возвращаю на место трусики. Опускаю платье. Смываю унитаз, чтобы избавиться от подозрений.

Мне нужно привыкать к закидонам Джейсона, если я хочу расположить его к себе. Ведь я обещала быть безотказной. Сказала, что научусь всему. Так и должно быть, если хочу выжить.

Выхожу из туалета с гордо поднятой головой. Не дам этому уроду возможности упиваться своим положением. Хочу быть сильной.

Вот только моя бравада быстро сдувается, когда неприличная игрушка массирует мои стеночки, вызывая повышенное возбуждение.

Плотная юбка так туго стягивает бедра, что это только усиливает ощущения, буквально швыряет меня в объятья порока.

Мое лицо снова густо краснеет. Шарики перекатываются во мне, и становится трудно сдержать то, что чувствую.

– Вижу тебе понравился мой презент, Ева? – голос Гранда теперь пропитан сексуальной хрипотцой. Ему, определенно, нравится моя реакция – стыд на щеках и глубокое дыхание.

– Можем отправляться на посадку? – интересуется тот, другой мужчина.

– Да, пожалуй, – соглашается миллионер. – Думаю, теперь мы готовы к полету, – на его лице растягивается плотоядная ухмылка.

Кажется, теперь у меня не остается сомнений по поводу того, что я должна буду делать.

 

Глава 16

 

Ева

Мы оказываемся на борту небольшого самолета. Частного, по всей видимости. Я такого вблизи никогда не видела. Только на картинках и в кино.

Но я не могу получить удовольствия ни от этой роскоши. Ни от предстоящей поездки. Слишком уж сильно давит на легкие. И переживания закручиваются внутри тугими узлами.

Гранд не спрашивает меня о деньгах, об отсутствии паспорта и обо всем остальном. Даже если он что‑то заподозрил, не дает об этом знать.

Мы усаживаемся в кресла. Они пахнут кожей. Настоящей. Наверное, одно такое стоит как среднестатистическая машина.

Но я стараюсь не думать о том, в какую авантюру вляпалась и почему оказалась тут. Об этом в принципе сложно задумываться, когда твои трусики насквозь мокрые от возбуждения. Шарики выполнили свою функцию, отлично подготовив меня для плотских утех. И я не знаю, в чем дело: в самой игрушке или моем отношении к ней.

Помимо меня и Джейсона в салоне еще двое мужчин в строгих костюмах. Они общаются на английском, и я ничегошеньки не понимаю. Зато эти люди точно знают, зачем я здесь. Уверена.

От этого мне хочется забиться в самый угол и не отсвечивать весь полет. Брагин сказал, что в среднем время полета до Лондона занимает четыре часа. Кошмар. Как выдержать столько?

Симпатичная бортпроводница в обтягивающей униформе старается услужить пассажирам. Особенно Гранду. Наверное, этот самолет принадлежит ему. Как и стюардесса.

Мне кажется, даже она знает о том, что я прячу внутри себя. И от этого становится только гаже. Но возбуждение никуда не девается. Меня буквально пронзает разрядом тока, когда Джейсон кладет свою крупную ладонь на мою коленку.

Он специально. Знаю. Хочет усилить эффект от девайса, который вынудил использовать.

Я борюсь с желанием раздвинуть ноги и умолять миллионера коснуться ноющих складочек. Немного поласкать меня. Там. Где все так неприлично набухло.

Мужчина помогает мне пристегнуть ремень, когда наш самолет готовится к взлету. А после он так же легко отстегивает его, а потом протягивает мне руку.