Их двое
– Ну прости, – попытался обнять, но я увернулась, отшагнула, – просто ты меня пытаешься шантажировать. А я всегда считал это низким. Ты на эмоциях. Я понимаю. Мы потом поговорим обязательно. Не дуйся только! – Он все же поймал меня, одеревеневшую, застывшую, поцеловал в холодную щеку, – и, если поедешь, кинь мне смс, чтоб я не снимал бронь, хорошо?
Я ничего не ответила. И не вздрогнула, когда он сел в машину, хлопнув дверью, завелся и уехал.
Стояла, смотрела бездумно на темнеющий город, и мыслей никаких не было.
Как‑то странно завершился этап в моей жизни… Странно и глупо.
И, главное, винить‑то некого, кроме себя!
Поднялась к себе, разделась и села в кресло, любимое, возле окна.
Смотрела на город, пока перед глазами не начало все расплываться. Я с недоумением мазнула по щеке пальцами и удивленно посмотрела на мокрые подушечки. Это я плачу, что ли? Из‑за него?
Да пошло оно все лесом!
Я подскочила, неожиданно разозлившись на себя, на придурка Женю, и на Борюсика, оказавшегося правым! Вот только фиг он об этом узнает!
И вообще… Какого черта я тут сижу и кисну? Почему я не могу поехать на Мальдивы одна и, в самом деле, закрутить там с каким‑нибудь спасателем? Клин клином, блин!
Я начала бегать по комнате, беспорядочно бросая в чемодан все шмотье, что попадалось под руку, а потом так же неожиданно тормознула.
Не хочу я на Мальдивы!!! Как представила себе, что лечу туда, за счет Жени, отдыхаю в номере с огромной кроватью, а вокруг меня – море, пальмы и парочки…
Бросила все, подошла к окну. Москву заметало декабрьской метелью. В этом году снег выпал очень поздно, дороги все еще были практически сухие, и теперь погода словно наверстывала упущенное…
Что же мне делать? Сидеть одной всю неделю до Нового Года и неделю после?
Можно, конечно, поработать, но я как раз подсуетилась и доделала все заказы, а клиентов предупредила, что буду в доступе только после девятого января… И маму предупредила, кстати. Она умотала в какой‑то санаторий отмечать Новый Год…
Получается, я совсем одна, да?
С Женей я уже мысленно попрощалась и даже поплакала по этому поводу, идиотка… И встречать Новый Год с ним и, наверняка, с незабвенным образом Кристины (как я могла быть такой тупой? Прав Борюсик, прав…) точно не собиралась…
Снег валил все сильнее, на дорогах, наверняка, километровые пробки…
И мне внезапно ужасно захотелось туда, где всего этого нет. Нет бесконечных окон вокруг, людей, машин, огней, смога, грязного снега. Где никто меня не сможет достать!
Мне захотелось в мой охотничий домик, мою рязанскую заимку!
Я прикрыла глаза, представляя, как будет здорово на две недели запереться в нем и побыть наедине с собой.
Я что‑то загналась, что‑то неправильное делала весь этот год… И не замечала этого!
Мне срочно необходимо выдохнуть. Никого не видеть, ни с кем не говорить…
С каждой минутой идея казалась мне все более и более привлекательной.
И, наконец, я встряхнулась, развернулась к чемодану и решительно перевернула его, избавляясь от нелепых легкомысленных тряпок. Мне все это не понадобится там, в рязанской глуши.
Собралась я в рекордные сроки, прихватила деньги, зарядки, ноутбук, с которым не расставалась никогда, теплые вещи, унты, подаренные мне все тем же Борюсиком, ключи от машины. И в последний момент вспомнила про ключи от дома.
Долго лазила, ругаясь и выискивая их. Наконец, нашла еще одну связку, порадовалась и решительно двинулась в путь.
Конечно, в ночь ехать – сплошное сумасшествие, но я надеялась, что пробки уже немного рассосались, и мне удастся вырваться за пределы МКАД без потерь.
К утру я должна была добраться до Рязани, а еще через час – уже до своего милого домика в глуши.
Прекрасные планы.
Вот только задница, словно ясное солнышко, уже не просто показалась над горизонтом. Она была в зените.
Я и двое захватчиков
