Иллэя

Я судорожно производил вычисления в голове, понимая, что означает изысканное определение Близнецов Лучезарных Рождение Новое. Земной год больше года на Иллэе в одну целую и сорок три сотых. Если поделить одно на другое, то этой богине получается восемнадцать земных лет. Тогда мне в их летоисчислении почти двадцать девять лет. Немногим старше этой Эеи. Она всё поняла и, посмотрев мне в глаза, кивнула мне.

– Эея, и что же мы теперь будем делать? – и на этот раз я просто подумал об этом, как меня только что она научила, адресовав ей свою мысль.

– Не знаю, – она продолжала смущённо смотреть на меня, потом оживилась, – а быть может, всем нам расскажешь, кто ты, откуда и как попал сюда?

– Конечно, расскажу, Эея, только я иногда буду переходить на свою речь вслух, мне пока сложно мысленно общаться, – сказал я, наклонился и поднял с травки свою одежду, надев куртку прямо на обнаженное тело, чтобы скрыть свой нагой торс, начиная чувствовать себя несколько неловко в таком виде, – ты не против?

– Разумеется, Федя, не против! Пойдём, познакомлю со спутниками моими тебя, – Эея взяла меня за руку и потянула в сторону корабля.

– Послушай, – я приостановился, удерживая её рукой, – позволь тебя спросить кое о чём.

– Да, милый, – она смотрела своими большими и прекрасными глазами на меня, не размыкая алых губ, а её мысли радужно расплывались в моей голове, – дотрагиваться до тебя приятно мне тоже, впервой мне также ощущать эти, как определил ты, волны чарующие. Доступно такое взглядом связанным только, и будем мы чувствовать это теперь всегда, как сейчас друг к другу прикасаясь. Иллэи дыхание это, любовь в нас будит она. Что за чувство это знаешь же ты? Конечно, знаешь. Чувствую я.

Снова я поразился способностью этой неземной богини читать мои мысли прежде, чем мне удаётся их оформить явственно.

– И ещё одно, – продолжая держать её за руку и наслаждаясь дыханием Иллэи, начал было задавать ещё один вопрос я.

– Верно совершенно замечено это тобой, воспринимаем друг друга мы оба так, как на языках своих мыслим. Необычен мне также слов порядок языка твоего красивого, но смысла сказанного нами не умоляет это, хоть порой понять сразу сложно. Так ведь?

– Поразительно, что ты так меня понимаешь, – только и смог сказать я, а Эея слегка потянула меня за руку к своим спутникам.

Я познакомился с остальными. Старца звали Энт, он был старейший житель долины, что была на западе от моего корабля в двадцати километрах. Бородач был отцом Эеи и его звали Эор, а парнишка был правнуком Энта по имени Ини. Насколько я понял из пояснений моей богини, именно этот Ини был нечто вроде её жениха, во всяком случае, его погрустневший вид это подтверждал. Однако Эея с весьма важным видом сразу мне заявила, что этот Ини никогда её не интересовал всерьёз, хотя она и допускала, что Иллэя может их соединить взглядами. Меня удивило тогда, что моя новоявленная супруга не стала скрывать от меня факт мало‑мальских отношений с этим Ини. Ведь, самым разумным было бы утаить от меня статус жениха этого парнишки. Но это лишь с позиции землянина было разумно. Решив, что так принято в их мире, я не стал тогда допытываться, почему мне открыто сказали об этом.

Я рассказал всё, что со мной произошло, не сильно вдаваясь в технические детали, резонно полагая, что они для этих людей будут непонятны. Однако Эея стала задавать вопросы, и мне пришлось всё открыть про технологию прохода в подпространстве. Я удивлялся, как молодая инопланетянка, на планете, где нет даже электричества, интересовалась последним достижением моего человечества в области физики пространства. Она переводила мои пояснения, и в глазах старца Энта я читал намёк на понимание.

Пригласив всех взойти на мой корабль, я сделал соответствующий жест, оставшись стоять у подножья трапа. Однако иллэяне меня не поняли, а Эея, увидев мою заминку, быстро поняла, что к чему.

– Федя, – послала она мне свои мысли, – вслед за хозяином в дом его входить у нас принято. По лестнице этой из металла странного в жилище своё поднимайся, а за тобою пойдём мы дружно.

Встав на верхней площадке, я обернулся, чтобы посмотреть на моих гостей, только сейчас заметив, какая обувь у этих жителей. Оказалось, что ничего необычного – тривиальные сандалии похожие на древнегреческие на какой‑то мягкой подошве с белоснежными завязками, правда, немного запылённые бежевой пылью дорог.

– Милая, – шепнул я на ухо своей богине, подойдя ближе к ней, когда мои гости прошли в шлюз, – извини меня, я сейчас отлучусь на чуть‑чуть, мне нужно переодеться, а то весь мокрый от жары.

– Конечно, Федя, иди, подождём тут тебя мы, – вспыхнуло у меня в голове.

Заблаговременно, сразу после посадки на Иллэю, я начал выравнивание давления воздуха внутри корабля с атмосферой планеты. Именно поэтому, я, наблюдая зелёный разрешающий сигнал индикатора равенства давлений, смело нажал кнопку открытия внутреннего люка шлюза, впустив свежий воздух Иллэи внутрь своего дома. Круглый люк зажужжал затвором и отодвинулся в сторону. От меня не ускользнула реакция моих гостей – будто для них такая конструкция прохода была привычна. Несколько позже я понял почему.

Быстро переодевшись в сухую и чистую одежду в своей каюте, я вернулся к шлюзу и провёл для своих первых гостей экскурсию по своему кораблю, что вызвало у всех четверых неподдельный восторг. Было очень забавно на них смотреть, когда заговорил ДУС, ведь говорит Дуся по всему кораблю сразу. Они принялись чуть пугливо озираться по сторонам, пытаясь определить источник голоса. Дуся, как нарочно приняла образ кокетки:

– Милый, тебя очень долго не было, что я забеспокоилась.

– Пожалуйста, – я нежно взял Эею за руку и, приблизив свои губы к её уху, шепнул, – не пугайся и скажи другим, что это голос моего дома. Он абсолютно безобиден и помогает мне управлять им.

Девушка кивнула головой и повернулась к своим спутникам, пересказывая мои слова.

– Дуся, отстань, не до тебя сейчас, – громко сказал я, обращаясь к ДУСу.

– Ну, дорогой, – жеманно заговорила Дуся, напустив в голос оттенок детской обиды, – зачем ты так со мной? Мне становится обидно.

– Дуся, ты же видишь, я не один, – несколько смущаясь этой нелепой сейчас беседы, процедил я сквозь зубы.

– Вижу, милый, но ты же нарушаешь правила, по которым запрещено нахождение посторонних в корабле.

Ничего не понимая в словах Дуси, Эея по её интонации и по моим ответам уловила заигрывание этого голоса со мной и бросила на меня взгляд с тенью укоризны и недовольства.

– Вот это да! А моя богиня‑то, оказывается, ревнует к этой бездушной машине, – проскочило у меня в голове, и тут же я понял, что прокололся.

Мне стало смешно и от моего прокола и от реакции Эеи. Она тоже улыбнулась. Из этого я сделал вывод, что она также не лишена чувства юмора, как и я.

– Дуся, замолчи сейчас же и больше в присутствии гостей не говори. Это приказ! – цыкнул я на ДУС, чтобы не смущаться самому и не смущать Эею, продолжая улыбаться своим гостям.