Искры летнего костра

Как только бабушка заканчивает свои дела, и выходит с кучей бумаг в руках, мы вместе направляемся в самый эпицентр событий. Признаться честно, меня даже пробирает резкое волнение, смешанное со страхом, от такого количества детей. Неужели, ба действительно не нашла никого лучше меня на эту роль? Мало верится. Но все равно обратного пути нет. Возможно, это путешествие поможет отстраниться от кучи собственных проблем, или хотя бы ненадолго забыть о них.

Интуиция будто сигнализирует о приближающейся опасности, как только мы подходим к человеку, стоящему ко мне спиной. Не придаю этому значения, лишь отмечая про себя, что это парень. И, судя по одежде и физической мощной форме, достаточно молодой.

– Егор, здравствуй! – окликает его моя бабушка. – Я так рада, что ты согласился прийти на помощь! Моей благодарности нет предела!

– Что Вы, Ираида Кирилловна, – раздаётся хриплый мужской голос, когда его обладатель оборачивается к нам. – Как я мог остаться в стороне.

Он смотрит на неё, лучезарно улыбаясь и, кажется, можно физически ощутить тепло, исходящее от этой улыбки. Поражает бабушка, которая буквально по‑родственному заключает парня в свои объятия.

Но замираю с открытым ртом и ошарашенным взглядом я по совершенно другой причине. Без труда идентифицирую в этом парне Егора Холодова и буквально ощущаю холодок, пробегающий по телу. Не шевелюсь в страхе, что прямо сейчас его взгляд падет на меня, и в его карих глазах так же безошибочно увижу мгновенную узнаваемость.

Но этого не происходит, ни в следующую секунду, ни в следующую минуту.

Его взгляд и правда «поднимается» по моему телу и встречается с испуганными серыми глазами. И взрыв, который я уже ощущала кожей, не происходит. Ничего не происходит. Только моё сердце продолжает стучать так сильно, будто способно пробить грудную клетку вдребезги.

Бабушка к этому моменту уже прекращает нежности.

– Познакомьтесь ребята, – улыбается она. – Егор – это Майя. Майя – это Егор. Целый месяц вам предстоит в паре работать вожатыми, и я надеюсь, что вы найдёте общий язык.

«Ох, ба, кажется, ты крупно ошибаешься» – думаю, пытаясь собрать мысли в кучу и отыскать свой «проглоченный» язык.

– Майя Валерьевна, – воинствующе заявляю, скрещивая руки на груди.

– Вот как, – уголки его губ по‑прежнему приветливо приподняты, а значит, он и правда не узнал меня. Но во взгляде играют какие‑то хитринки, что заставляют усомниться в собственных умозаключениях. – Приятно познакомиться, Майя.

Нарочно ведь не произносит моего отчества.

– Мне казалось, что вы можете быть знакомы. В детстве же часто отдыхали в одной смене, правда в разных отрядах.

Напряжённо замираю. Не хватало, чтобы после этих слов Холодов узнал во мне ту, которая несколько лет назад разрушила его отношения с девушкой.

– Не припоминаю, – Егор пожимает плечами, но смотрит на меня так, будто бессовестно врёт. – Такую как она, я бы точно запомнил.

Одновременно ощущаю облегчения и злость. В голове возвращаюсь к тем детским переживаниям, через которые меня пришлось пройти из‑за Холодова. Такое точно не забудешь. А он, оказывается, давно вычеркнул ту историю из своей памяти? Впрочем, как и меня в целом? Бесспорно, эта новость неприятно царапает душу и самооценку.

 

4

 

Ну да ладно, так все будет только лучше, видимо.

– Вы возьмёте на себя третий отряд, – бабушка сверяет свои слова с бумагами, что держит в своих руках. – Деткам там по девять‑десять лет. Уверена, вы справитесь. Главное в первую очередь найдите с ними контакт.

Ой, думаю, главное – это найти контакт между мной и Егором. И уверена, только при попытке это сделать, нас ждёт мощнейший взрыв. Не исключено, что ядерный.

Не могут люди, у которых разные взгляды на жизнь в целом, прийти к общему знаменателю. К тому же, когда один из двух уже на протяжении восьми лет испытывает к другому пламенную, яркую неприязнь.

Следующие быстротечные и невероятно скучные часы, проведённые за бумажной волокитой и расселением множества спиногрызов, совсем нет времени подумать о том, как в целом мы будем «уживаться» с Холодовым.

Правда они уже показывают, что взгляды на воспитание у нас слишком разняться.

Первый конфликт возникает между пятью девочками, которые категорически не хотят брать в свою комнату шестую, из‑за того, что она привезла с собой в лагерь мягкого медведя.

– Но я не могу без него спать, – шепотом произносит она, прижимая к своей щеке игрушку.

– Нужно учиться, Нина, – уверенно заявляю ей. – Ты уже совсем взрослая девочка, и если не хочешь, чтобы над тобой смеялись…

Слышу, недовольное фырканье сбоку и раздраженно закатываю глаза.

– Вот что, малыш, – заботливо произносит Егор, присаживаясь возле девочки на корточки, и тем самым вытесняя меня. – Давай сходим в соседнюю комнату и спросим, может, там живут не такие привереды и кто‑то захочет с тобой поменяться.

– Это совсем не правильно – решать конфликты таким способом, – решительно заявляю я, скрещивая руки на груди, но взгляд, которым окидывает меня Егор, буквально осаждает меня, отчего позволяю ему повести Нину в соседнюю комнату.

 

Спустя пять минут обратно в комнату влетает счастливая Нина, и хватая свой чемодан, попутно обнимает зашедшего Егора и уплетает в другую комнату.

– Это неправильно, ставить мой авторитет под сомнение, – раздраженно заявляю я, как только мы выходим в коридор.

– Твой авторитет тут совсем не причём, его у тебя пока попросту нет. И не будет, если продолжишь вести себя так бесчувственно, – буквально вспыхиваю от его слов. Какого черта он смеет себе позволять? – Ты совсем не постаралась разобраться в проблеме.

– Я считаю, что это обычные детские закидоны, – осаждаю его. – А ты так просто пошёл на поводу у девочек, которые просто не захотели жить с другой. И да, я и правда считаю, что для её возраста брать игрушку с собой в лагерь – это через чур.  Нельзя потакать всем детским прихотям.

– Первое. Девочки не хотели жить с Ниной, потому что их подружку заселили в другую комнату. Игрушка – всего лишь предлог, чтобы вытеснить её из комнаты. Второе. Игрушку Нине подарил погибший отец, и с того дня она везде носит мишку с собой, потому что без него девочку мучают ночные кошмары, – раскладывает по полочкам Егор. – Учись быть менее черствой и безразличной к другим проблемам. Дисциплина далеко не всегда самое основное.