Кафедра зооцелительства

Дальше пошел черед практических работ. И ведь у всех звери как звери: саламандры, огненные игуаны, фениксы, искрицы – это небольшие огненные зверьки, больше всего своей рыжиной напоминающие лис, и другие мелкие, относительно неопасные существа.

Все преспокойно сдавали свои задания, с упоением рассказывая, как махаон‑огневик специальными ферментами вырабатывает тепло, свет и даже небольшие искры, тянущиеся за ним в полете, словно хвост за кометой. Бабочка порхала вокруг студентов, а те с улыбками наблюдали за огневиком. Красота.

Я предсказуемо оказалась в конце списка, когда народ, в большинстве успешно сдавший задания, расслабился и галдел, обсуждая что‑то свое. И вот главный смотритель зоосада Академии вывел на поводке трехглавого цербера. Я сглотнула, воочию увидев «задание».

Сказать, что большой трехглавый цербер здоровый – ничего не сказать. Его морды находились на одном уровне с моим лицом, три пары красных глаз медленно обвели взглядом присутствующих и как‑то безошибочно остановились на мне. Я сглотнула.

По небольшой поляне в крытом павильоне, где проходило практическое занятие, легким ветром пронеслись шепотки. Все гадали, кому же это чудовище досталось.

Я посмотрела на невозмутимо стоящего завкафедрой, совершенно спокойно ожидающего моего выхода. Местор Альдер поднял черную бровь, глядя, как я мешкаю и совсем не спешу идти в центр защитного круга, где меня поджидал цербер.

Ушедшие, какой же он огромный! Черная шерсть с красными подпалинами и горящие глаза делали вид зверя откровенно зловещим.

– Леди Риар, вы готовы к защите? – в голосе преподавателя сквозила насмешка.

Он явно специально подобрал такого зверя, чтобы в очередной раз доказать, что на его кафедре мне не место.

Нет уж! Если я и решусь перевестись, то не потому, что струсила. Раз цербер живет в Академии, значит, пока никого не съел. Надеюсь.

– Готова, – выкрикнула я.

Все обернулись, не веря, что чудовище действительно мое.

В круг я шла как на эшафот. Ноги и все тело были деревянными, пульс отстукивал в висках. У белой черты, которая должна отсечь нас с цербером от остальных зрителей, смотритель передал мне поводок. Вид у немолодого мужчины был одновременно недовольный и озабоченный.

– Вы его не бойтесь, леди, он у нас смирный, – проговорил смотритель, всучив мне цепь, – но вы там все равно поосторожнее.

Мужчина был невысокий и коренастый, с большими сильными руками, но вряд ли он сможет удержать такого зверя, вздумай цербер взбеситься. Разве что магией усмирит. Успеет ли в случае чего?

– Леди Риар, – окликнул завкафедрой, когда мне остался один последний шаг. – Вы уверены?

Я даже отвечать ничего не стала, его вопрос неожиданно придал мне сил. Уверена. Процентов на пять. Но отступить перед всеми означало опозориться, выставить себя трусихой. А хуже всего – признать, что местор оказался прав относительно меня.

Стоило зайти за черту – вокруг вспыхнула защита. Я вздрогнула, а цербер и глазом не повел, ни одним из шести.

Для начала мне предстояло наладить с ним контакт, и именно здесь заключалась первая трудность: я, конечно, неплохой эмпат, но у трехглавого цербера три сознания. Три! А еще вокруг множество людей, слишком пристально за мной наблюдающих. Стоило чуть ослабить эмпатические щиты, как поток чужих эмоций: волнение, злорадство, переживание, предвкушение и много чего еще обрушился разом. Эмпатией тоже надо уметь пользоваться.

Видимо, решив не дожидаться, пока я созрею для активных действий, цербер шагнул навстречу и втянул широкими ноздрями воздух. Не отшатнулась я лишь потому, что от страха ноги приросли к полу. Но пока зверь вел себя достаточно дружелюбно. Так, надо на него настроиться.

Проще всего наладить контакт через прикосновение, но… нет.

Цербер, поняв, что активных действий от меня не дождешься, вздохнул одной головой, второй зевнул, третьей тряхнул, сел и обернул себя длинным хвостом. Потом поднял заднюю лапу и принялся методично, по очереди, чесать каждую голову. Средняя голова, видимо, не сильно чесалась, она даже рыкнула на ногу, и та тут же переместилась к правой морде, а вот уж эта морда вовсю пользовалась моментом, закатывая глаза от удовольствия. Забавно.

Вроде, не так уж и страшно.

– Ладно, – сказала я себе и церберу, – давай попробуем.

Тот сразу же заинтересовался и прекратил чесаться. Немного приободрившись, я все‑таки протянула к церберу руку, без этого не смогу наладить с ним эмпатический контакт в присутствии стольких людей. Осторожно, плавно, без резких движений, и мокрый теплый нос сам ткнулся мне в раскрытую ладонь. Я на секунду замерла, а потом выдохнула. Заодно запустила поверхностную диагностику – преподаватель точно спросит про общее состояние здоровья. Цербер был здоров, но, как мне показалось, давно не молод, это чувствовалось по работе сердца, почкам, печени, уже неплохо послужившим мохнатому хозяину. Да, он, наверное, столько студентов на своем веку перевидал…

И теплая волна эмоций зверя подтвердила мои догадки: старый добродушный пес. Три пса. Один, правда, себе на уме, левая голова не особо ластилась, предпочитая держаться от незнакомки на расстоянии, зато центральная очень даже дружелюбная. А правая так и вовсе напомнила, что я отвлекла ее от важного дела – чесания, так что теперь должна компенсировать ей неудобства. И еще вот тут за ухом, да.

К концу сеанса почесывания даже левая голова, заревновав, ткнулась мне под руку, чтобы и ее не забыли погладить.

– А теперь все сидим смирно, – попросила я, эмпатически усилив просьбу.

Зверь послушно замер, только хвост мотался туда‑сюда.

– Я готова к защите, – торжественно произнесла я, как клятву, громко и четко.

– Начните с особенностей физиологии, – скомандовал местор.

Не зря Элис заставила меня все прочесть. Я глазами нашла соседку, та стояла напряженная и кусала губы. Переживает за меня, значит, не так уж и сильно злится.

– Три головы большого трехглавого цербера усложняют строение скелета, дыхательной системы и пищеварительного тракта. Для трех шей приспособлен развитый плечевой пояс и мощная грудная клетка, стоит отметить легкие, более крупные и мощные, чем у других животных аналогичных размеров. Дыхание у трех голов стандартное, и легкие должны справляться с тройным потоком поступающего воздуха. Это одна из причин, благодаря которой церберы отличаются высокой выносливостью…

В какой‑то момент я поймала кураж – как все‑таки приятно готовиться к занятиям и хорошо отвечать! Я легко справилась с физиологией, особенностями дрессировки, разведением, содержанием, кормлением, а также рассказала про сдерживающие артефакты.

Для пущей наглядности артефакты‑ошейники с каждой шеи я сняла, цербер сразу оживился, но он явно был хорошо воспитан, да и староват для резких вспышек, но все же мы с ним продемонстрировали небольшое воспламенение и гашение огненной магии. Цербер выпустил пламя, а я забрала у него излишки магии, будто глотнув кипятка. Неприятно, но задание я полностью сдала и ожидала решение преподавателя.