Комплекс хорошей девочки
– Да ни в жизнь, – распаляется Купер. – Пирожные – это еда богатых людей. Ты никогда не увидишь, как кто‑то с маленькой зарплатой забегает в кондитерскую за коробкой чертовых круассанов. Мы едим пончики, холодные «Поп‑тартс»[1] и, может, печенье из банки, но никаких гребаных пирожных.
– Пончик – это точно выпечка. А магазин пончиков – это вид кондитерской.
– Хрена с два. В этом городе всего пять кондитерских, и три из них открыты только летом. О чем тебе это говорит?
– О том, что народу во время туристического сезона прибавляется, и переполненные магазины открываются, чтобы поддержать спрос. Это ничего не говорит о демографии.
Купер усмехается, бросая палку в огонь.
– Теперь ты несешь чепуху.
Хотя наш разговор и звучит так, будто мы ругаемся, но скрытая улыбка, притаившаяся в уголке его губ, убеждает меня в обратном: ему весело. Споры – это практически развлечение в моем доме, так что я в них настоящий профессионал. Не совсем уверена, где Купер такому научился, но он определенно держит меня в тонусе. И никто из нас не признает поражения.
– А ты не самый раздражающий клон из тех, кого я встречал, – признает он немного погодя.
Бонни и Эван еще не вернулись.
На набережной позади нас за последний час все стихло, а я даже не устала. Вообще‑то, я чувствую себя еще более энергичной, чем раньше.
– Клон? – повторяю я, косясь на него.
Это что‑то новенькое.
– Так мы называем богачей. Потому что вы все одинаковые. – Его задумчивые глаза блестят под лунным светом. – Но, может быть, ты совсем не такая, как все остальные.
– Не уверена, то ли это оскорбительный комплимент, то ли одобрительное оскорбление.
Теперь я кидаюсь в него песком.
– Нет, я имею в виду, что ты не такая, как я ожидал. Ты спокойная. Без всякого притворства. – Он продолжает изучать меня, вся игривость и притворство отошли на второй план. В выражении его лица я вижу только искренность. Настоящего Купера. – Не похожа на этих высокомерных придурков, которые так обожают запах своего дерьма, что не высовывают головы из задниц.
Что‑то в его тоне подсказывает мне, что поверхностное раздражение туристами и богатыми придурками не суть проблемы. В его голосе слышится настоящая боль.
Я легонько пихаю его локтем, чтобы поднять настроение.
– Понимаю. Я выросла среди таких людей. Можно подумать, будто в какой‑то момент ты перестаешь это замечать, но нет. И все же они не настолько плохие.
– Как твой парень, например? Что расскажешь о нем?
– Его зовут Престон. На самом‑то деле, он из этого района. Его семья живет дальше по побережью. Само собой, поступил в Гарнет. Будет бизнесменом.
– Да неужели. – Купер бросает на меня саркастичный взгляд.
– Эй, он не так уж плох. Не думаю, что Престон хоть когда‑то играл в сквош, – смеюсь я, но шутка не прокатывает. – Он хороший. Не из тех, кто трахается с официантками или что‑то в этом роде.
Купер выдавливает тихий смешок.
– Ты же понимаешь, что сейчас буквально сказала, что он просто хорошо обращается с прислугой?
Я вздыхаю. Думаю, я все же не знаю, как говорить о моем бойфренде с парнем, которого только что встретила. Особенно учитывая то, что Купер явно настроен враждебно ко всем состоятельным людям.
– А знаешь, это, конечно, тебя шокирует, но, если бы ты дал ему шанс, вы могли бы поладить. Мы не все такие сволочи, – подмечаю я.
– Точно. – Он снова расслабляется, и я воспринимаю это как добрый знак. – Я почти уверен, что ты исключение из правил, ведь я прожил в Авалон‑Бэй всю свою жизнь.
– Тогда я торжественно клянусь продемонстрировать тебе немного положительных качеств людей моего вида.
Купер улыбается, оценив мою шутку, и пожимает плечами.
– Поживем – увидим.
– Да? Звучит как приглашение. Но что, если кто‑то застанет тебя за попыткой подружиться… – я театрально вздыхаю для пущего эффекта, – с клоном?
– Ни за что. Назовем это экспериментом. Ты будешь моей подопытной.
– И какую же гипотезу мы тестируем?
– Способен ли клон к перепрограммированию в нормального человека.
Я не в силах совладать с собой – я снова смеюсь. Который раз за вечер. Купер, может, и выглядит как плохой парень, но он намного веселее, чем я ожидала. Он мне нравится.
– Так мы на самом деле сделаем это? – спрашиваю я.
Его язык облизывает нижнюю губу в совершенно непристойном жесте.
– Займемся оральными ласками? Черт, конечно же, да. Давай сделаем это.
У меня опять вырывается смех.
– Станем друзьями! Я спрашивала про то, станем ли мы друзьями! Господи, Хартли, ты просто помешан на оральном сексе, кто‑нибудь говорил тебе об этом?
– Во‑первых, ты давно смотрелась в зеркало? Черт… – Купер замирает и смотрит на меня. – Как твоя фамилия?
– Кэбот, – отвечаю я.
– Черт, Кэбот, – гримасничает он, – как я могу не думать об оральном сексе, сидя рядом с самой горячей девушкой на планете?
Мои щеки вспыхивают. Черт подери. Эта грубая честность просто дико возбуждает. Сглотнув, я стараюсь заставить свое тело не реагировать на его грубость или комплимент. У тебя есть парень, Маккензи. Я произношу это по буквам в своей голове.
П‑А‑Р‑Е‑Н‑Ь.
Насколько плохо то, что сегодня мне приходилось напоминать себе об этом уже несколько раз?
– Во‑вторых, – продолжает Купер, – ты уверена, что мы не переспим?
– На сто процентов.
Он закатывает глаза.
– Ладно, тогда, в‑третьих – думаю, я согласен на дружбу.
– Как мило с твоей стороны.
[1] «Поп‑тартс» (англ. Pop‑Tarts) – название печенья, наиболее популярный бренд компании Kellog’s. Представляет собой два слоя запеченного теста, между которыми находится сладкая начинка.
