Красные всадники
– Ну ладно, – Марк закатил глаза. – Это сопли одного мутанта… Встречаются среди нас с патологией носоглотки. Раньше такие ползали по свалкам, все в соплях, все ими брезговали. А потом умные люди решили использовать их в деле – и бизнес пошел. Клей из этих соплей получается отменный, насмерть все приклеивает, даже железо! Еще герметики из них хорошие делают, только разбавляют состав. Ну а тут сопли усовершенствованные, свеженькие… полгода можно лазить по любым отвесным поверхностям, липнет шикарно. Давай, чего расселся, погнали наверх, кто быстрее!
И он ловко прилепился кроссовками и руками в специальных перчатках с фиксированными ремнями прямо к стене здания. Потом начал довольно быстро переставлять руки и ноги, раздались мерзкие чавкающие звуки, и Марк поднялся на приличную высоту.
Майк соплям мутантов не доверял, но соблазн попробовать сопленосы в деле был велик. Ничего себе, новая разработка! Интересно, в армии уже используют, или только для любителей экстрима на Грязи такое удовольствие?
Он надел кроссовки, прилепился к стене и тоже довольно быстро начал подниматься. Главное найти нужный ритм – и вот ты уже на отвесной стене небоскреба, шлепаешь, почти как по тротуару.
Марк был намного впереди, и Майка охватил азарт – хотелось первому подняться на нужную высоту. Перчатки и кроссы чавкали при каждом движении, словно он постоянно целовал взасос гладкую бетонную стену облезлого дома.
Когда друзья поднялись на уровень восьмого этажа и Майк почти нагнал мутанта, тот неожиданно не смог оторвать сначала ногу, а потом и руку.
Майк направился к нему на подмогу, чмокая здание руками и ногами и чувствуя, как с каждым разом движения даются все тяжелее.
Через несколько метров Майк тоже забуксовал и застыл – он никакими усилиями не мог оторвать сопленосы от стены.
– И чего дальше? – спросил он.
– Пришли. Я первый, – озадаченно сказал Марк, оглядываясь по сторонам.
Смеркалось. Поднялся сильный ветер.
Незадачливые экстремалы висели на отвесной стене грязного небоскреба уже три часа, у Майка зверски замерзли руки и ноги, подъем не подразумевал теплой одежды. Вариантов спуститься не было – сопленосы намертво прилипли к стене, а до ближайшего окна метров десять, не меньше.
– Вот сволочь! – клацая зубами от холода ворчал Марк. – Продал просрочку. Сопли несвежие, схватились намертво. Выберемся – морду ему набью.
Марка опять накололи свои же соотечественники.
Майк вспомнил, как отец с дедом в один голос твердили: «Не верь мутантам!», и понял, что правда в их словах все же была. Такого доверчивого лопуха как Марк среди мутантов надо еще поискать. Все его соплеменники – редкостные проходимцы.
– Ты кому‑нибудь сказал, где мы? – трясясь всем телом, крикнул Майк. Под ними по улице за три часа не прошло ни одной живой души, место было совсем безлюдным.
– Ну, Жюли вроде… правда, я не уверен, что она меня услышала. Они выбирали начинку для торта, она ела в этот момент. А когда она жрет, то отключает сознание.
Но, видимо, сознание у Жюли отключилось не полностью или начинка попалась невкусная, потому что еще через полчаса, когда Майк думал, что насмерть замерзнет здесь на стене, снизу послышался зычный голос:
– Марк, ты долго там будешь сидеть?! Энн без тебя ужинать не идет!
Все понятно, чувство голода освежило сестренке память и погнало на поиски брата.
– Жюли, мы застряли! – заорал Марк. – Сволочь продавец подсунул просроченные сопленосы!
– Какие сопли?! – снова заорала Жюли. – Слезай! Я ничего не слышу!
Хорошо рядом стояла Энн, она услышала Марка и что‑то заговорила необъятной Жюли. С высоты они смешно смотрелись вместе – большая розовая гора в бархатном спортивном костюме, обтягивающем бесформенное тело, и маленькая худенькая девочка.
– Идиоты! – опять гаркнула сестренка Марка, но не зло, а задорно, и убежала куда‑то за поворот.
Энн снизу смотрела на Марка, в ужасе прижав руки к лицу.
Наконец Жюли вернулась, и девочки побежали в небоскреб с большим мотком веревки.
Через некоторое время из ближайшего окна высунулась веселая голова с тремя подбородками, ветер остервенело трепал розовый парик – того и гляди унесет. Сестренка Жюли была полностью лысая, как и мама Марка – мадам Эммануэль. Но такая мелочь никого не смущала, и парики дамы носили ради разнообразия, а не с целью скрыть гладкую, как бильярдный шар, голову.
– Лови веревку! – Жюли бросила конец довольно толстого каната Майку.
Тот вытащил руку из перчатки, но пальцы заледенели, и он смог поймать веревку только с третьего раза. Потом Майк обвязал себя вокруг пояса и вопросительно глянул на Марка:
– Она меня вытянет?
– Не сомневайся, – уверенно ответил друг, – она на соревнованиях грузовики из грязи вытягивала. У нас такие проходят по весне… Всегда брала первое место. Только кроссы сними, они теперь навсегда приклеились.
Майк посильнее затянул узел на поясе, расшнуровал сопленосы и на счет «три» как пушинка влетел в окно небоскреба. Жюли и правда оказалась очень сильной, натренировалась на грузовиках.
Следом выдернули Марка, и вся компания пошлепала по лестнице вниз. Майку казалось, что у него протезы вместо ног, так одеревенел от холода.
– Погнали на горячие источники, не хватало всем заболеть перед свадьбой! – распорядилась Жюли. – Только еды прихватим, я умираю с голоду.
Потом они вчетвером грелись в источниках, благо лететь до них было совсем недалеко. А еще ели дрянную пиццу с ошметками каких‑то субпродуктов прямо из коробки и смеялись почти до слез – вся история теперь казалась жутко веселой.
Майк поднял голову и посмотрел в черное осеннее небо.
Только на Грязи можно глубокой осенью сидеть в старом котловане с неизвестным кипятком в компании мутантов, есть какую‑то дрянь из картонной коробки и чувствовать себя невероятно счастливым. В душе он, наверное, точно мутант.
За несколько дней до свадьбы парни устроили мальчишник.
Марк был слишком влюблен в свою невесту и не захотел устраивать банальную пьянку. Друзья чинно посидели в «Баре для своих», выпили пива в компании приятелей Марка и коллег по работе, поболтали ни о чем и разошлись по домам.
Правда, когда парни вернулись в уютный семейный бункер, Энн там не оказалось. К двенадцати ночи Марк начал дергаться, ходить туда‑сюда, вздыхать и смотреть на часы.
Ближе к двум часам ночи ввалилась нетрезвая компания девиц. Точнее,
