Кукла для Палача
Взять хоть, вон, Миркиного. Ребёнка моей сестре сделал и слинял в далёкий горизонт. Я вообще не уверен, что он о её существовании знает.
А если предположить, что лет через пятнадцать он придёт к уже взрослой дочери с повинной? Должна ли она будет его простить и в жизнь свою принять лишь потому, что он биологическим отцом является?
Нет.
Вот и я своего вычеркнул. Да, отложились в памяти какие‑то ранние светлые моменты, но хоронил я абсолютно чужого мне человека.
На парковке Мирослава едва не на ходу готова выпрыгнуть. Дело у малышни какое‑то с подружкой важное, под строжайшим секретом. Даже дяде любимому рассказывать нельзя.
Я лишь смеюсь, когда она со всех ног в раздевалку бежит, тормозит около двери, разворачивается и обратно возвращается за рюкзаком своим, который я всё это время в руках держал. Воздушный поцелуй мне на прощание отправляет и ладонью машет, взяв перед этим с меня обещание заботиться о её новой кукле – мы её в машине забыли.
В лифт почти зашёл, когда в коридоре знакомый силуэт появляется. Кукла бумаги какие‑то в руках перебирает, каблуками своими цокает по плиточному покрытию, внимание к себе привлекая.
Запереться бы сейчас с ней в кабинете каком отдалённом и взять у девчонки несколько уроков языка. Во всех позах.
Юбку эту задрать – вроде бы прилично выглядит, но фантазию разжигает быстрее любой мини – и прямо на парте разложить, пока она что‑нибудь на английском лепетать будет. Что‑нибудь особенно неприличное.
Картину чуть покачивающихся бёдер и длинных ног мне закрывает мужик, который внезапно из‑за угла появляется. Вероятнее всего, папаша чей‑то – бейджика у него нет фирменного на груди.
А Кукла сразу расцветает вся, щебечет с ним о чем‑то с улыбкой искренней на лице, ладонь позволяет поцеловать свою, когда они расходятся каждый в своём направлении.
Ощущение создаётся, что она под каждого с удовольствием стелется, только я один ей не угодил. Рожей не вышел? Так вроде не урод, некоторые женщины, бывало, красивым называли.
Злит до сумасшествия. Ещё сильнее от её отказов выворачивает.
Ноги сами к директору несут, где я увольнение Куклы меняю на новую порцию спонсорской помощи, часть которой лично этому хмырю в кресле довольному пойдёт. Он и вопросов лишних не задаёт – как только нули перед глазами высветились, так вопрос сразу был решён. Быстро и просто.
Не хотел я Куклу сегодня трогать, но судьба иначе распорядилась. Девчонка мне на пути попалась, когда я уже почти из здания вышел.
– К начальнику своему зайди. Что‑то мне подсказывает: у него к тебе разговор есть, – она сначала не понимает ничего. Смотрит на меня глазами своими большими, ресницами часто хлопает.
– Ты не посмел… – выдаёт шокировано, когда догадка в голове всплывает.
Всё верно, девочка. Посмел. И даже удовольствие получил, представляя, как ты будешь в постели моей смотреться, потому что нет больше выбора.
Уже очень скоро.
– Заодно и проверишь, Куколка.
Пощёчина жжёт. Девчонка слабая, замаха почти не было, но неприятные покалывания щёку всё равно простреливают, когда она вместо ответа эмоции свои выплёскивает на меня.
Челюсти разминаю и к чертовке наклоняюсь, чтобы шёпотом по ушку её.
– Это я запомню, малыш. Извиниться придётся. На коленях.
Она взрывается, когда зубами мочку её оттягиваю. Толкает меня в грудь ладонями, смотрит несколько секунд так, будто тысячу проклятий наслала в этот момент, и скрывается в лабиринтах центра.
Злобная фурия.
Глава семнадцатая. Ярослава
Я сбежала.
Позорно сбежала из центра, попросив знакомую девочку взять мою группу.
Наплела что‑то про батарею, которую у меня якобы прорвало, чтобы избежать посещения кабинета нашего директора, потому что…
Потому что я не была готова к этому разговору. Прекрасно понимала, что именно меня там ждёт.
Мне казалось, что Марат не зайдёт так далеко. Да, он вышвырнул меня из клуба. Сделал так, что в другие в нашем городе меня не возьмут, но я уже успела смириться с этим. Надеялась брать больше заказов на перевод в связи с появившимся свободным временем. Хотела попытаться выйти на тот же уровень дохода в месяц.
А если меня уволят с официальной работы…
Представить сложно.
Я бродила по улицам города, старалась подобрать хоть какие‑то варианты дополнительного заработка такого же уровня, но в голове всё чаще мелькала пустота.
Взгляд упал на вывеску довольно популярного банка. Решила зайти и узнать о возможностях получения кредита для Тёмкиного лечения. Ещё одна проблема, которую мне нужно срочно решить.
– Подскажите, у Вас есть имущество, которое банк может взять в залог? – девушка за стойкой примерно моего возраста раскладывала передо мной цветные буклеты с условиями и процентными ставками.
– У меня есть квартира… – я замялась, потому что изначально не хотела использовать этот вариант. Нам с Тёмой нужен свой угол, куда в случае чего можно будет прийти.
Других направлений у меня не было, пришлось называть адрес и примерную стоимость, стараясь игнорировать пыхтящего за моей спиной мужика, который, если судить по довольно ядерному амбре этилового спирта, пришёл точно не по адресу.
– Да… Я поняла Вас. К сожалению, это гораздо ниже запрашиваемой Вами суммы. Думаю, мы сможем одобрить половину под залог квартиры. В лучшем случае – на пару сотен тысяч больше, – ей было неловко сообщать мне плохие новости, но я не собиралась создавать проблем.
Кивнула, сгребла в сумку все эти бумажки и молча вышла на улицу, где сделала несколько глубоких вдохов.
Знаете, когда на вас с небольшим интервалом падают плохие новости, перестаешь биться в истериках. Ты просто сжимаешь кулаки и ищешь лазейки. Вьешься ужом и пролезаешь там, где раньше казалось невозможным протиснуться.
– Оксан, ты работаешь сегодня? – я решила позвонить подруге, чтобы просто посидеть на её уютной кухоньке и послушать очередную веселую историю из её жизни. Меня это всегда успокаивало.
– У меня клиентка последняя должна через час подъехать, клуб сегодня мимо меня. А чего? Мне твой голос не нравится.
Вот как она это делает?
По одному только вопросу улавливает моё состояние.
