Кулон месье Лангле

– Саня, тише, дети уже спят. – Полина подошла к Александру, обняла его и заглянула ему в глаза, подняв голову. – Ничего страшного не случилось, она в дороге, возможно, телефон разрядился, может, связь не ловит.

– Почему она мне не позвонила? А? – Поцеловав Полину, Александр высвободился из объятий жены, – Кириллу нужно позвонить.

– Саня, только я прошу, не поднимай панику раньше времени.

– Хорошо, это я по другому делу, – беря телефон со стола, отговорился Александр.

– Так я тебе и поверила, – шепотом сказала Полина и добавила громче: – Только недолго, а то опять все остынет.

– Я скоро, – и Александр прошел в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.

Он еще раз набрал номер Марии, но теперь в телефоне раздался автоматический голос.

– Черт, – ругнулся Александр и набрал номер Кирилла. – Да бери ты трубку, – с нетерпением приговаривал он, слушая гудки.

– Слушаю, Сань, – услышал Александр запыхавшийся голос Кирилла.

– Ты чем там занимаешься? Не отвлек я тебя? – почувствовав себя неловко, спросил Александр.

– Нет, все нормально, мы с Ладой на вечерней пробежке, – чуть отдышался Кирилл, – говори.

– Уж скорее на ночной, – усмехнулся Александр и уже с тревогой в голосе перешел к делу. – Кирилл, тебе больше ничего не писали? Ты Маше ничего не говорил? Ничего не узнал еще? – засыпал он вопросами Уварова.

– О‑о, не так быстро, друг. Отвечаю по порядку: не писали, не говорил, ничего за последние два часа я больше не узнал. Что случилось?

– Маша срочно уехала в Москву, как она сказала, на конференцию. Проверить сейчас ничего не смогу, в НИИ уже никого нет, да и раньше времени не хочется тревогу поднимать.

– Звонил Маше?

– Обижаешь, – стукнул по столу Александр, – телефон недоступен.

– Я сейчас позвоню ребятам, узнаю у них про Машу и попробую отследить ее телефон, но если, как ты говоришь, он отключен, то шансов нет. Правда, можно посмотреть последнюю локацию, где был включен телефон.

– Сделай, пожалуйста, Кирилл.

– Сань, успокойся, не пыли раньше времени, – успокаивающе проговорил Уваров. – Ребята мне бы уже сообщили, хотя, – он протяжно выдохнул, – они должны были мне сообщить о ее отъезде на вокзал.

– А ты вспомни, какое сегодня число, – выкрикнул Александр и, спохватившись, оглянулся на дверь.

– Твою ж… – вырвалось у Кирилла, – надеюсь, что она на самом деле в Москве. Я еще подключу товарища, он сможет по билетам определить, куда и когда она поедет, – и тихо добавил: – Дай бог, чтобы билеты были. Все, звоню ребятам и сразу же тебе.

– Жду звонка, пока. – Александр устало потер глаза, посмотрел на часы и вышел из кабинета.

По дороге в кухню он заглянул в гостевую комнату, где на большой кровати спали дети. Поправил одеяло у Вани. Тот всегда спал так, что подушка и одеяло непременно среди ночи оказывались на полу, а сам он вертелся как юла. Так, утром на том месте, где лежали подушки, оказывались ноги. Катя спала, обняв свою любимую мягкую игрушку: коричневую пушистую собачку, которую она прозвала Бубликом.

Я шла по вечернему городу. На улицах было много народу: помимо футбольных фанатов, гости города, которые по традиции приезжают на праздник выпускников «Алые паруса», в этом году он состоится в ночь с 23 на 24 июня. На юбилейный, пятидесятый, праздник на Дворцовой площади соберутся только выпускники. Зрители будут смотреть музыкальное шоу на Стрелке Васильевского острова, а затем всех ждет знаменитое мультимедийное шоу на Неве. Завтра к тому же должен состояться матч Бразилия – Коста‑Рика, о чем говорилось на каждом шагу и на разных языках. Да и болельщиков из этих стран было много. Иногда мне приходилось буквально пробираться сквозь толпу.

Я предприняла меры, чтобы скрыться от предполагаемой двойной слежки. На мне была просторная футболка нашей сборной, та самая, которую я выпросила у парня. Ее я надела поверх блузки, рукава которой мне пришлось закатать. Просторная футболка прекрасно маскировала мою фигуру. Широкие спортивные штаны, в которых я ходила в поход, скрывали кюлоты и мои туфли XVIII века. Кафтан и камзол я положила в бумажный пакет. На голове у меня была бейсболка, под которую я спрятала волосы. Кроме этой маскировки с одеждой, я еще нарисовала на щеках трехцветным мелком триколор. Про трехцветный мелок я вспомнила, переодеваясь. Как‑то Александр брал с собой на футбол Ваню, чтобы тот себя почувствовал настоящим болельщиком, я купила этот мелок. Ваня был такой счастливый, когда я нарисовала ему триколор. Кроме этого, он надел на шею шарф, который принес с собой Александр, и радостно кричал, что он настоящий болельщик.

Из дома я выбиралась со всеми предосторожностями. Зная про камеру на подъезде, выходя, я прикрыла лицо рукой с пакетом, поправляя бейсболку, а потом заматывая шарф вокруг шеи. Всю дорогу я снова оглядывалась и проверяла, как показывали в фильмах, есть ли слежка за мной. Пусть это и походило на паранойю, но мне так было спокойнее.

И сейчас я радовалась, что на улицах много народа, мне проще было затеряться среди прохожих, туристов и болельщиков, потому что многие из них были в таких же футболках, как у меня.

Время близилось к полуночи. На улице из‑за облачности стало темнее, и это мне было только на руку.

Чем ближе я подходила к месту, тем все больше и больше тревожилась: удастся ли мне снова оказаться в прошлом? Если удастся, то где именно я окажусь? Получится ли оказаться именно в 1762 году, как я рассчитывала? Вопросов было больше, чем ответов.

Неподалеку от театра на Фонтанке я нашла безлюдное место, сняла с себя футболку со спортивными штанами, надела камзол и кафтан. Нарисованный триколор на щеках я стерла влажными салфетками, которые предусмотрительно захватила из дома. Штаны, шарф и футболку я убрала в пакет и оставила его у мусорного бака.

Так со всеми предосторожностями я оказалась на нужном мне месте. Ровно пять лет назад я была здесь, вернувшись из прошлого.

– Да, детей она оставила у брата и пошла домой, – сидя в машине перед подъездом Марии, отчитывался худой, юркий светловолосый молодой человек.

– Куда‑нибудь по пути заходила? – спросил механический голос.

– Нет, – голос молодого человека дрогнул, он прокашлялся, – не знаю, мы ее потеряли по пути, пришлось ждать у дома, но недолго.

– Почему сразу не доложили? – зазвенел голос.

– Мы разделились: я пытался ее найти, а Михаил пошел сразу к дому, – вытер вспотевший лоб молодой человек, – и как он сообщил, придя на место, она буквально через пятнадцать минут пришла домой.