Линия крови
«Хочешь завтра набью тату? – спросил Билли. – У меня есть машинка и большой опыт в этом деле».
«Что набьешь?» – спросила Ника номер один, заранее зная ответ и пугая вторую Нику.
«Гексаграмму. – Билли улыбнулся. – Вот здесь, на плече».
Первая Ника думала недолго.
«Да, – сказала она. – Хочу».
Она не слушала вторую Нику. Она писала свой собственный Закон, здесь и сейчас, в кругу обнаженных людей, при свете факелов.
«Будет больно, – сказал Билли. – Но ты ведь любишь боль?»
«Боль любит меня».
Откликаясь на эту фразу, монстры зашевелились внутри и укусили ее за живот, не сильно, слегка прикусили, как бы играючи, и она улыбнулась этой боли как старой знакомой. Без боли нет жизни. С болью рождаются, с болью живут, с болью умирают.
Билли тоже улыбается.
Он знает.
6. Прощание
– Плохо выглядишь, – сказал Дима, наблюдая за ней с беспокойством, в то время как она пила кофе у него на кухне. – Ты вообще спишь? Ешь?
Она кивнула:
– Сплю и ем, но мало.
– Краткость – сестра таланта. Ничего не хочешь рассказать? Я тебя две недели не видел. Если б не позвонил, так бы и не увидел.
– Вся в делах. Внедряюсь к поклонникам Кроули.
– Удачно внедряешься. – Добавив к беспокойству сарказм и обиду, Дима сделал глоток кофе. – Две недели ни слуху ни духу.
Ника не смотрела на Диму. Она не могла рассказать ему, как все было на самом деле, но, кажется, он догадывался. Он умный. Он видел гексаграмму на ее плече и чувствовал, что она уже не та Ника, какую он знал. Она и сама не знала, кто она. Полчаса назад они занимались как бы любовью, и, похоже, оба вздохнули с облегчением, когда все закончилось. Наверное, это был их последний секс. Во всяком случае, Ника так думала.
– Кто они? – спросил Дима. – Что за люди?
– Понятия не имею, – сказала она устало. – Правда. Я даже не знаю, как их зовут. Эдвард, Билли, Ворон – не похоже на настоящие имена, да? Можешь пробить номер? Вчера я узнала наконец номер Эдварда, вау.
– Ноу проблем, кинь в телегу. Правда, сомневаюсь, что номер зарегистрирован на него. Осторожные ребята.
– Они звонят друг другу только по мессенджерам. Поэтому номера Эдварда нет в детализации звонков Логинова. Странно, что Логинов не шифруется, оформил симку на себя. Надо над этим подумать.
– И тачки оформлены на инвалидов – кроме «Крузера». Я еще поищу связи, но надежды мало. Неплохо шифруются. Дом пробила?
Ника кивнула:
– Съемный. Хозяйка живет в Германии, и я пока не придумала, как узнать у нее имя арендатора.
– Пришли по ней данные, я подумаю. Социальная инженерия нам в помощь.
– Если она позвонит Эдварду, он догадается, что кто‑то наводит о нем справки. Не исключено, что вскоре меня найдут в Клязьме без признаков жизни.
– Если скажешь адрес, попробую пробить всех по геолокации сотовых.
Ника замялась, и Дима это заметил.
– Никки, – сказал он, глядя на нее с прежним беспокойством, – ты не забыла цель? Помнишь, зачем ты там?
Она кивнула.
– Возможно, кто‑то из них убил Ольгу, – прибавил он. – Помнишь?
Она снова кивнула – не поднимая глаз.
Конец ознакомительного фрагмента
