Лёд близнецового пламени

Мы вырулили на песчаную дорогу и подъехали к проходной. Я издалека посмотрела на курилку, втайне переживая, что мы могли бы с ним не пересечься по времени и мои расчеты дали осечку. Но нет, он стоял в своём старом, но элегантном сером пальто, курил, улыбался и о чем‑то болтал с коллегами. Его лицо по‑прежнему украшала неизменная легкая щетина, дополняющая его образ ученого, захваченного какой‑то идеей и не обращающего внимания на такие мирские вещи, как утомительная необходимость побриться, расчесаться, и даже поесть и поспать. Я вновь не смогла отвести от него взгляд, со стороны казавшийся тяжелым, и, не отрываясь, смотрела на него из‑за стекла автомобиля. Он не мог этого не почувствовать и повернул голову ко мне, посмотрев в глаза – мы сцепились взглядами на несколько секунд, немного дольше положенного, продолжая играть в нашу странную молчаливую игру. Я заметила в его глазах оттенки усталости и недоумения. Как долго мы будем бросать друг на друга взгляды, и кто же сделает первый шаг?

Машина остановилась у проходной. Он направился ко входу, но замер, наблюдая за нашим автомобилем. Я открыла дверь, элегантно выставляя ногу – позолоченная шпилька моих алых замшевых туфель бесстрашно ступила на покрытую грязью дорогу. Я деловито обошла автомобиль, достала два пакета с угощениями и направилась ко входу – он всё это время, не отрываясь, стоял и смотрел на меня. Мы обменялись кивками головы. «Ну же, предложи леди помощь», – с легким недовольством подумала я, ведь происходящее шло вразрез с моим утренним сценарием в голове. Я продолжила широко улыбаться и изящным движением кисти подняла тяжелый пакет, чтобы подставить запястье охраннику для измерения температуры.

– Я так полагаю, с днем рождения? – весело спросил охранник.

– Так точно, – улыбнулась я.

– В таком случае, поздравляю и желаю всего хорошего!

Я тепло поблагодарила, помедлила мгновение – ведь ожидала услышать поздравления из‑за спины, но безуспешно, – и отправилась в холл проходной. Почувствовав, что он идет за мной следом, я отошла в сторону, с наигранной усталостью поставила пакеты на пол и перевела дух – в них, как назло, с громким характерным звуком стукнулись об пол бутылки с вином.

– Палево! – услышала я за спиной веселый, слегка осипший голос.

Повернувшись, я увидела, как Лев смотрит на меня, склонившуюся над пакетами, и улыбается во весь рот. Я смутилась и едва подавила желание выпалить «Приходите ко мне в отдел, разделим», но он уже молча отвернулся от меня.

От его внезапной реплики внутри всё заклокотало – он неделями молча смотрел на меня, не знал, как начать разговор, и сегодняшний мой вид не мог оставить его неравнодушным, пробуждая в нем интерес, основанный на самых сильных мужских инстинктах, – и вот это случилось, он нашел повод со мной заговорить! Пусть и не такой, как я его себе представляла. Я невозмутимо подхватила пакеты и прошла через турникет, показательно остановившись у двери и поставив их на пол: я подожду Катю, но вас, Лев Александрович, я всё ещё не лишаю шанса помочь мне донести пакеты, так уж и быть.

Я стояла, тихо постукивая золоченой шпилькой по плитке пола, и наблюдала, как он подошел на пост, чтобы взять ключи от кабинета и внести запись в журнал. Во мне боролись две силы: тот самый голод, не дающий спать по ночам. И судорожно шепчущий мне сейчас голос. Он говорил: «Нужно что‑то сделать, что‑то сделать, лёд начал таять, ты не можешь просто молча стоять!». Был ещё и человеческий здравый смысл, который не давал нарушить молчание и не находил этому объяснение. В горле встал ком – мне отчаянно хотелось продолжить диалог, но он ничего не говорил сам и по‑прежнему не предлагал свою помощь, поэтому я продолжила в растерянности стоять в своем роковом прикиде и ждать у моря погоды.

– Как вас зовут? Вы передавали служебную записку на внос продуктов? – спросил меня сидящий на посту охранник, поймав мой взгляд поверх слегка лохматой головы Льва.

Я встрепенулась.

– Меня зовут Кира, отдел персонала. Да, передавала вчера.

Я отчеканила свое имя по слогам, стараясь, чтобы оно прозвучало немного громче обычного – громко ровно настолько, чтобы Лев услышал и понял, как зовут эту загадочную девушку, с которой он обменивается взглядами.

«Это крючок – пожалуйста, клюнь на него, теперь ты знаешь, как меня зовут, где я работаю и как меня искать».

Он забрал ключи, обернулся, на мгновение замер в растерянности, посмотрев на меня, и торопливо пошёл прочь. Я едва слышно разочарованно вздохнула – вот ещё один паззл, неожиданный и радостный, и немного омрачающий картинку одновременно. «Повел он себя не как джентльмен, конечно», – констатировала я, и тут же мои пакеты подхватил и понес до кабинета другой коллега. Я благодарно улыбнулась и поплелась следом, к зданию администрации, в зеркальных стенах которого отражался старый бетонный забор с колючей проволокой и камерами наблюдения, вот уже восемьдесят три года охраняющий государственную тайну научных разработок лекарств.

В кабинете меня с радостными криками и объятиями ждали коллеги – нарядные, веселые, молодые девушки, вручившие мне букет моих любимых огненно‑оранжевых роз. Мы начали хлопотливо накрывать на стол, готовить закуски из привезенных продуктов. Когда с этим было покончено, я разлила по пластиковым стаканчикам красное вино, и мы встали в тесный круг.

Прошло меньше трёх месяцев после моего переезда, и я осознала, что кроме коллег, у меня тут, по сути, никого и нет. Они составляют мой единственный круг общения в этом городе. Я обвела взглядом девушек, их сияющие радостью глаза: они наперебой желали мне всех благ, которые могут пригодиться девушке, недавно преодолевшей порог двадцатилетия. Моя начальница, сдержанная темноволосая женщина с выразительными темными глазами, в которых нередко читалось выражение легкой настороженности, подняла свой тост:

– Желаю тебе обрести настоящее женское счастье!

Многие в институте были осведомлены, что к ним приехала молодая и симпатичная, а, главное, одинокая девушка. Как водится, это не осталось без внимания, учитывая неподдельный интерес к чужой личной жизни, который считался здесь нормой, но отталкивал меня. Помимо моей воли, «сватовство» всерьёз стало интересным занятием для моих коллег. Я снисходительно улыбалась этим попыткам пошутить. Моё «однокомнатное» сердце уже было занято. Там бесцеремонно прописался Лев, который сегодня не догадался помочь мне отнести пакеты. Если же все вокруг так обеспокоены статусом моей личной жизни и думают, что могут судить, что происходит у меня на душе, кто и почему мне может быть интересен, я подыграю: немного раскрою карты и введу в эту игру новые переменные. Возможно, их помощь будет как раз кстати – например, встреча по рабочим вопросам, невзначай подстроенная руками моих коллег.

К этому моменту алкоголь уже впитался в кровь и ударил в голову, рисуя на моем лице хитрую улыбку, внутри все так же бушевала энергия и предчувствие, что сегодня что‑то должно произойти, а странное притяжение ко Льву не давало мне усидеть на месте и выворачивало наизнанку. Решено – действуем дальше, выходим из режима ожидания. Я игриво поправила кудрявые локоны, обращаясь к начальнице, пожелавшей мне женского счастья:

– А у меня уже есть кандидат. Не против, если я с тобой посоветуюсь?

На её лице появилось искреннее удивление – этого ответа она не ожидала, и мы договорились обсудить этот вопрос позже. К тому моменту у нас с ней установились легкие светлые отношения: она проявляла ко мне симпатию как к многообещающей подчинённой, с которой легко и приятно работать и общаться, и я отвечала ей тем же.