Мама для Ромашки
На часах почти два часа дня. Сижу в своем кабинете, разбираюсь с бумагами, что передала мне моя команда после совещания. Еще раз пробегаю глазами по гениальному плану оптимизации производства строительных материалов, что мы придумали для “СтройКом”, когда дверь в кабинет открывается.
– Русланчик… – заглядывает секретарша.
Бросаю на любовницу быстрый взгляд и тут же возвращаюсь к документам.
– Руслан Данилович, – с придыханием и нараспев зовет Олеся, огибая мой рабочий стол и выдирая из рук папку.
– Олеся, ты ничего не перепутала? – откидываюсь на спинку кресла и выхватываю обратно документы из рук секретарши.
– Что, нельзя посмотреть?
– Нельзя. Эти документы не должны попасть в чужие руки.
– Прям настолько? – выгибает бровь девушка.
– Настолько.
– Вопрос жизни и смерти?
– Вопрос премии для сотрудников и повышения имиджа компании на рынке инвестиций, – откидываю папку подальше на стол, от греха.
– Люблю, когда ты так собран и предельно внимателен, – губы любовницы искажает ухмылка, и девушка усаживается на мой стол, вальяжно закинув ногу на ногу.
– Слезай. Мы на работе, – бросаю недовольно, надеясь, что по моему тону она поймет, что в офисе, куда в любой момент может кто‑то заявиться, так делать не следует.
– Что вы решили со “СтройКом”? – напрочь игнорируя мои слова, тянется к моей рубашке Олеся. Аккуратно хватает за воротник и, медленно расстегивая верхнюю пуговицу, запускает ладошку под ткань. – Что‑то ты не в духе?
– А тебе не все ли равно? – поднимаюсь на ноги, чувствуя дискомфорт в штанах. Дружок мгновенно приходит в готовность, отзываясь на легкие прикосновения. А я сильней сжимаю челюсти, перехватывая шаловливую ладонь любовницы. Только секса на рабочем месте нам еще не хватало.
– Нет, конечно, Руслан! – обиженно дует губы девушка, тоже подскакивая с места и прижимаясь ко мне. – Я за тебя волнуюсь, – смотрит из‑под ресниц, – ты последнее время очень устаешь и постоянно работаешь… мы очень редко видимся, – выпаливает мне как на духу. – Даже наши обычные встречи на выходных в этот раз ты отменил.
– Я был занят. И няня у Ромашки приболела, со мной весь день был ребенок.
Ищу тысячу и одну отговорку, сам толком не понимая, почему отказал Олесе во встрече. И она, видимо, это понимает, потому что отступать не собирается.
– Я могла бы приехать ночью, как тогда…
– Ночью у меня было много работы.
Взгляд изумрудных глаз, что раньше привлекал, сейчас больше раздражает, чем завлекает. А запах духов: сладких, резких, приторных – напрягает все возможные рецепторы. Что за херня со мной происходит, не пойму? Но даже отклик тела на женские руки – чистая физиология. Нет, у меня и раньше особых чувств и эмоций любовница не вызывала, но сейчас меня начинает откровенно выводить из себя ее проникновение в мое личное пространство. Тело, как у нормального здорового мужика, откликается и хочет, а вот мозг требует воздержаться. Там прочно засела совсем другая.
– Олеся, что тебе от меня нужно? Зачем ты пришла? – устало выдыхаю, устав разрываться от внутренней войны с собой.
– Я просто хотела помочь снять напряжение, – улыбается девушка и, пробегая ладошкой вдоль пуговиц на рубашке, опускается к молнии брюк. – Мы могли бы немного отвлечься от работы, – шепчет мне в губы. – И потратить время на что‑то более приятное…
– Черт! – разрезает воздух неожиданное и удивленное, произнесенное до боли знакомым голосом.
– Простите… – словно обухом мне по голове.
Поднимаю взгляд, дергано отстраняя от себя секретаршу, но прежде, чем успеваю увидеть вошедшую, дверь в кабинет захлопнулась, а по ту сторону послышались торопливые шаги.
– Ой… – смеется Олеся, как ни в чем не бывало, – кажется, мы напугали нашу новенькую.
– Олеся, твою… – рычу, поджимая губы и, не теряя ни минуты, какого‑то лешего спешу догнать Лису.
Зачем?
Не знаю, черт возьми!
Глава 17. Алиса
Утро понедельника встречаю на подъеме. Настроение отчего‑то прекрасное, так и хочется порхать птичкой. Погода за окном расчудесная, и вообще выходные выдались замечательные. Провозилась в автосервисе с крутым джипом, пуская слюни на дорогущее железо, а отец замолчал. Пока, но все же.
Потягиваюсь на кровати и, не позволив себе долго нежиться на мягком матрасике, поднимаюсь и спешу в душ. Завтрак на столе, а мамуля уже в дверях.
– Поешь! – командует и, чмокнув в щечку, убегает.
– Есть, сэр! – кричу вдогонку и спешу за стол, пока кофе не остыл.
На работу сегодня решаю поехать на своем любимом коне. Пробки и толкучка в общественном транспорте надоели до зубного скрежета! И уж лучше я просто переоденусь в уборной, чем потрачу на дорогу еще хоть час своей жизни.
Поэтому натягиваю джинсы с футболкой и джинсовку, волосы собираю в косу, рабочую "униформу" приходится аккуратно сложить в рюкзак, так, чтобы не помялась.
В половине девятого выхожу из дома и, "оседлав" своего зверя, с дитчайшим восторгом срываюсь с места.
Парковка около бизнес‑центра "ПрайдИнвест" забита дорогими тачкам, но мне удается отыскать небольшое местечко, куда и паркуюсь под удивленные взгляды сотрудников охраны.
Первым делом, стараясь сильно не светиться в своем наряде "не формат", мелкими перебежками добираюсь до уборной на первом этаже, и, уже там сменив джинсы на юбку, а футболку на блузку, привожу себя в человеческий вид и бегом‑бегом в лифт. Проскакиваю в узкую щель, благо фигура позволяет, и растерянно таращусь на “попутчика”, когда двери за моей спиной закрываются. Руслан Данилович. Ох, лучше бы притормозила и подождала другой, чем оставаться с ним наедине! Хотя мужчина вроде не зол, в сносном расположении духа, и даже, кажется, я видела легкую улыбку на его губах. Улыбку, что немного странно на меня подействовала.
Сегодня он один. Роберта, наверное, в садике.
Надо признать, что все эти два дня мой начальник не выходил у меня из головы. И он, и его забавная дочурка. Не знаю, что за странная напасть. Это немного нервирует и много отвлекает.
Пока поднимаемся на этаж, неловкости столько, что впору забиться в угол, но я, с трудом контролируя свое тело, стою, медленно прирастая к полу.
