Мать-одиночка для магната

Сплетни о господине Каррасе объявляются закрытыми, и болтовня перетекает в  жалобы на пропускную систему. Членов нанятого персонала каждое утро привозят к особняку на автобусе. Перед входом они обязуются проходить через металлодетектор, показывать содержимое сумок, карманов на одежде, и оставлять мобильники в специальном сейфе… Ведется тотальный контроль, короче говоря.

Разумеется, ну разумеется, самой вертлявой и ядовитой из троицы становится любопытно, почему я избежала адской участи и живу себе припеваючи во флигеле. Что я могу сказать? Мне подфартило, как никогда до этого не везло. Я встретила замечательного человека, который избавил меня от головной боли. За какие подвиги в прошлой жизни я удостоилась доброты дедули? Без малейшего понятия. В общем, ничего конкретного из меня вытянуть не удалось.

Закончив с наведением порядка в тренажерном зале, я возвращаюсь в особняк, чтобы вернуть атрибутику для уборки в служебную кладовку. На выходе сталкиваюсь нос к носу с той самой неуемной девицей.

– Э‑эм, послушай, ― постукивая указательным пальцем по подбородку, задумчиво она закатывает глаза, словно пытается что‑то вспомнить. ― Вера, да? ― ах, мое имя. ― Тебя руководство просило подняться, ― тычет тем же пальцем в потолок. ― У них там что‑то важное к тебе.

Наверное, завершить процесс подписания трудового договора.

– Хорошо. Спасибо.

– Всегда пожалуйста, ― девушка присаживается в шутливом реверансе.

Не предвещая подвоха, я поднимаюсь по лестнице и, уже добравшись до второго этажа, вспоминаю: я не уточнила, куда именно мне шагать. Все‑таки за сегодняшний день переутомилась, и немного рассеяна. Застываю столбом у истока коридорной развилки, недоумевая, в каком направлении держать курс.

Предусмотрительно оглядываясь, я решаю двигаться вправо. Осматриваюсь. Стены отделаны деревом с резьбой, инкрустацией и декорированы картинами. Широкий проход ярко освещен, а от наличия встречающихся по пути дверей рябит в глазах. В какую из них прикажете стучаться?

Мысленно перекрестившись, стучусь в одну. Затем в следующую. Нет ответа.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я принимаю здравое решение спуститься вниз.

– Кто разрешил тебе находиться здесь?

Знакомое громыхание раздается за спиной. Я вытягиваюсь по струнке от шока, как будто меня застигли врасплох за коварным преступлением. На свой страх и риск очень медленно оборачиваюсь и упираюсь оцепенелым взглядом в богатыря с роскошной черноволосой гривой.

Породистый жеребец смеряет меня гневным взором, запустив ладони в передние карманы брюк.

У меня назревает логический встречный вопрос.

– Разве это запрещено? Прощу прощения, я не знала.

– Ты здесь работаешь. Ты обязана, ― подчеркивает рыком, ― знать, куда не следует соваться. Прислуга не имеет права подниматься на второй этаж без моего разрешения.

Неужели девчонка затеяла для меня подставу? Ну а я повелась, как наивная дура. Впредь буду осмотрительнее.

Отвлекшись от его впечатляющей мускулатуры, сокрытой под белоснежной тканью, я подмечаю внешнюю небрежность хозяина особняка. Нижний уголок рубашки торчит, ширинка не до конца застегнута, да и верхние пуговицы расстегнуты. Мои скудные дедуктивные способности подсказывают, что господин Каррас был не один. Вероятно, расслаблялся в компании своей избранницы, о которой мерзавка, подставившая меня, нелестно отзывалась.

– Ты здесь новенькая и дважды умудрилась облажаться, ― брюнет смотрит на меня из‑под надвинутых бровей совсем не добрым взглядом. Дважды? Я думала, мы разобрались со случаем в машине. ― Учти. Третьего раза я не потерплю, и старик тебе не поможет.

– Приношу свои извинения, ― чеканю я, без потери достоинства выдерживая напор его обжигающих раздражением темных глаз.

Гавнюк он все‑таки, а я так нахваливала его пирог… в мыслях, естественно.

– Сладенький, с кем ты опять ругаешься? ― звучит женское хныканье.

– Ни с кем, ― едва шевелит напряженным ртом Александр.

– Тогда возвращайся ко мне, ― елейно мурлыча, его подруга выставляет вперед руки, демонстрируя изящные запястья с увесистыми золотыми украшениями на них. Властно схватив брюнета за ворот, женщина утягивает господина Карраса в комнату.

Я вздрагиваю, когда за ними громко захлопывается дверь.

Родинка…

На ее предплечье родимое пятно в форме звезды.

Или мне почудилось?

Я жмурюсь, сжимая пальцами переносицу.

– Ты переутомилась, Вера, ― утешаю себя, однако голос предательски сипит. ― Просто переутомилась и видишь всякое.

У Златы, моей сбежавшей младшей сестры, точно такая же родинка.

 

Глава 5

 

ВЕРА

 

Ну и какого лешего я маюсь ерундой?

Второй час ночи. Вместо того чтобы крепко обнимать подушку и пускать слюнку, видя сладкий сон, я пялюсь в экран телефона. Потирая уставшие глаза, дочитываю двадцать какую‑то по счету статью о цинике Александре Каррасе.

Он, кстати, грек только по материнской линии. Его отец был бизнесменом родом из России, и во время деловой поездки в Афины встретил Эвджению Каррас ― наследницу крупного автоконцерна. Как гласят развлекательно‑новостные порталы, они сыграли свадьбу через месяц после знакомства и сразу же объявили о слиянии компаний. Отец Александра, стоявший во главе семейного бизнеса, скончался десять лет назад. Бразды правления взяла его мать. Некоторые источники называют бизнесменшу деспотичной и властной. «Женщина‑атлант, взвалившая на свои плечи непосильную ношу…». Тем не менее, именно Эвджения добилась рекордной прибыли для корпорации, и последние пять лет «GOQ Group» признается крупнейшей в Европе с миллиардными оборотами. Госпожа Каррас по сей день занимает пост генерального директора и владеет контрольным пакетом акцией, что делает ее самой богатой женщиной по версии журнала «Forbs».

Ничего, кроме восхищения, история матери Александра у меня не вызывает. Недосягаемая богиня с колоссальными амбициями. Жаль, что мое уважение не распространяется на ее сына, рожденного с платиновой ложкой во рту. Он работает на Эвджению и готовится в будущем занять ее пост.