Мать-одиночка, или (не)ходите, девки, замуж!
– Да как‑то так вот… быстро замуж вышла… потом дети появились, ну а потом я Булочку родила.
– Как хоть ее зовут‑то на самом деле?
– Катя, – улыбнулась я, – Катюша. Но Булочкой как‑то привычнее.
Сашка ухмыльнулся, но тут же стал серьёзнее.
– Надо что‑то делать, не оставлять же вас в таком погроме…
– А что тут сейчас сделаешь? Честное слово – не ожидала я такой подставы, иначе что‑нибудь придумала бы заранее. А теперь…
Махнула рукой и развернула шоколадную конфетку.
– Сейчас… – Сашка достал телефон и набрал чей‑то номер. – Михалыч, ты что ли? Слушай, Михалыч, дело есть. Ну да… надо одной барышне помочь. Красивая‑красивая… да не останусь я в долгу. Не дрейфь! Адрес запиши и Коляна с собой возьми. Надо управиться быстро. Да. Ждем.
Сашка закончил разговор, а я порадовалась, что так удачно встретила друга в кафе.
– Спасибо, Саш. Я отблагодарю, – не удержалась, и в порыве обняла его, а Федоров вдруг смутился, что на него было совершенно не похоже.
– Да ладно тебе. Дело‑то житейское…
***
Ремонт закончили за пару дней, а нас на это время приютил Федоров. Правда сам он, пока мы с трудом разместились в его однушке, куда‑то слинял, за что я была ему безмерно благодарна. Нет, не за то, что он слинял, а за то, что за один день умудрился переделать кучу полезных и добрых дел. В итоге уже через два дня мы с детьми въехали в квартиру с косметическим ремонтом, пусть и простеньким, но зато новым. Ксеня тут же побежала выбирать себе комнату, Мишка подрался с Аришкой за кладовку, а мы с Булочкой выбрали гостиную. В итоге Аришка решила остаться со старшей сестрой, а Мишка занял‑таки просторную кладовку.
– Ты уверен, что будешь жить тут? – скептически спросила я мальчика, и он закивал с особым энтузиазмом.
– Эх… видели бы меня сейчас органы опеки, ох, Миша. Ну я понимаю, что кладовка пятнадцать метров, но здесь ведь даже окошка нет…
– Зачем мне окна? – удивился ребёнок, а я подумала, и правда‑зачем? Какая‑такая необходимость в окнах? Зато у ребенка своя комната. Нравится ему – пусть живет, в конце концов.
***
На следующий день я попросила Саню пару часов приглядеть за старшими, а сама отправилась на собеседование, решив не откладывать трудоустройство в долгий ящик. Булочка наотрез отказалась отпускать меня одну и теперь я всеми правдами и неправдами пыталась ее усмирить под неодобрительным взглядом моего возможного будущего начальника.
– Булочка, слезь, пожалуйста, с дяди! Не по дяде, а с дяди! Извините…
Я, чертыхаясь, стащила ребенка с прибалдевшего парня напротив, и попыталась удержать её при себе. Но удавалось, прямо скажем, так себе.
– Булочка? – спросил он, будто сейчас это было действительно важно.
– Ну… девочка очень любит пирожки, сдобу, всякие пончики… и поэтому мы её между собой называем Булочкой, – промямлила я.
– И вы хотите с таким непоседливым ребенком устроиться на работу?
– Вообще да, хочу, – с вызовом ответила я. – А что вас удивляет? Она на следующей неделе пойдет в детский сад. С заведующей мы уже договорились.
Мужчина почесал бородку, больше всего напоминающую козлиную, и вновь пролистал анкету. Внезапно взгляд его за что‑то зацепился, и он внимательно уставился на меня.
– Тут, наверное, какая‑то ошибка…
– Что именно вы имеете ввиду? – обреченно спросила я, уже понимая, куда он клонит.
– Да ерунда… не может же быть, что у вас на самом деле четверо детей…
– Почему?
– Да ну ладно, вам всего двадцать шесть лет, у вас высшее образование. Ерунда, так не бывает. Или вы серьезно?
– Вполне. Мне действительно двадцать шесть лет и у меня четверо детей. Вопросы по существу я так понимаю на сегодня закончились? – спросила я, понимая, что меня опять не взяли на работу.
– Простите… – пробормотал этот козлобородый и потупил взор, словно красна девица, – Мы подумаем и позвоним…возможно.
Я встала, с грохотом отодвинув стул, схватила за руку непоседливую Булочку и, сердито пыхтя, быстрым шагом направилась к дверям. Хотела выйти по‑английски, но душа не выдержала, я‑таки обернулась и с обидой выдохнула:
– Не позвоните. Вы так слабы, что даже отказать прямо в лицо не можете. Всего вам доброго.
Вышла, а сама подумала, что хрена ему лысого, а не всего доброго.
В самых расстроенных чувствах вышла из здания, где находился тот самый офис козлобородого, и чуть ли не ногами затопала. Чего‑то мне так обидно стало, что даже Булочка прочувствовала сей горестный момент и теперь непривычно молчала.
– Ну что, Кейт, опять мы без работы… – вздохнула я и потащила дочку в магазин, ибо работа работой, а обед по расписанию. Всех накормить, да чтоб съедобно и разнообразно – задача еще та. А я и так готовлю очень и очень на любителя, поэтому нужно найти хорошие добротные полуфабрикаты, и на это тоже уйдет уйма времени. Один плюс – готовятся они быстро.
Вообще я давно обещаю себе научиться готовить. Года два уже как, но все недосуг. Прокрастинирую на этот счет нещадно, и чувствую, что боязнь плиты у меня взаимна.
В общем мне нужно срочно в магазин, иначе дети останутся голодными. К тому же у хомяка окончательно закончился корм, и он вот‑вот набросится на кота.
Да‑да, вы не ослышались. Наша семья до того нетрадиционная, что даже животные в количестве двух штук в ней живут по своим законам и правилам. И в данном случае не кот охотится за хомяком, а наоборот.
Кот Маус достался нам по наследству от еще одного моего товарища, обнаружившего вдруг внезапную аллергию у ребенка на животину. Я лично подозреваю, что кота тупо сбагрили как неликвид, но отказаться все равно не смогла. Мы в ответе за тех, кого нам притащили. Достался котяра нам вместе с мышиным именем и таким же характером. Маус оказался на редкость труслив, бесхарактерен и слабоволен.
Хомяк же с одноименным именем по праву считал себя единоличным хозяином квартиры и воспринял нового жильца в штыки. Ну, чтобы вы понимали, насколько в штыки – хомяк набросился на Мауса. Выбросил вперед когти и забавную мордашку с раскрытой пастью, и кот от ужаса тут же упал в обморок. Прямо у порога и свалился, не сделав и пары шагов.
Триумф хомяка над котом произошёл аккурат накануне празднования Дня взятия Бастилии и отныне он носил имя Рес – сокращённое от республиканца.
