Мистер и Миссис Фейк

Меня понесло в оргазм, как только ощутил, что Кэтрин вся внутри сжимается, содрогаясь подо мной. Заскребла ладонями стену, закричав и чуть не переломившись в спине. И мне легкие узлом, только на выдох, до гулкого звона в башке, до темноты перед глазами. Лавой по спине, задницу, бедра свело, будто не просто кончал – весь как есть в нее вливался.

Несколько минут мы так и стояли, уткнувшись лбами в стену, хрипя и вздрагивая от афтершоков, догоняющих уровень кайфа до высшей отметки.

– Охр… охрененно было горячо, – смогла произнести она наконец.

– Да брось, я только движок как следует прогрел, – хвастливо понтанулся, ощущая, что самого ноги едва держат.

Но это ненадолго. С такой зажигалкой я не я буду, если до последней капли в баке кататься не стану.

И мы катались, да так, что ух‑х‑х! В душе, где я ее вылизал и опять трахнул стоя. В постели, где уже она заставила меня чуть не выть и душить себя подушкой, играя с моим членом грудью и ртом, а потом объездила до звезд. И еще раз долго и обстоятельно, оценивая все достоинства старой доброй классики – миссионерской позы с массой вариантов смены углов и ритма. Короче, поездочка вышла запредельно хороша. Я мигом придумал нам веселуху на следующий уик‑энд, о чем и рассказал ей.  Возьму у па с ма дом на колесах и вывезу мою голубоглазку на природу. Разложу прям под открытым небом, и вот там уже заставлю поорать вволю, без оглядки на народ в соседних номерах.

– Детка, тебе случалось наслаждаться видом звездного неба, пока парень наслаждается тобой, вылизывая, м‑м‑м? – пробухтел я, придремывая с ней в обнимку.

– К сожалению, нет.

– Ничего, я это исправлю.

– Угу, конечно.

Но тогда  и какого хрена я проснулся наедине со своим утренним стояком в пустой постели?

– Кэтрин?

Еще недоумевая и горя желанием продолжить наше горячее путешествие, пока все топливо не выгорит, как у меня обычно, я пошлепал босиком в ванную и тупо уставился на надпись помадой на зеркале.

«Хорошая скачка, ковбой. Спасибо. Удачи тебе под звездным небом!»

Удачи мне?

Удачи, бля?

В каком месте удача – это остаться без продолжения, когда я только как следует напробовался и раскочегарился? Что за моторня еще такая?! Я не парень для перепихов на одну ночь! Не шлюха какая‑то, которую попользовали и свалили в рассвет.

Нет, погодите! Она это серьезно?

Она меня реально не узнала?

 

 

Глава 3

 

Ох и ковбой мне в этот раз попался! Не ковбой, а чистый дьявол!

Я прикалывалась тогда, в баре, при знакомстве мимоходом упомянув о глупой улыбочке поутру. Но именно она не сходила с моего счастливо‑довольного лица всю дорогу до дома. Я так широко улыбалась везущему меня пожилому таксисту, что он даже попробовал попросить у меня номер телефона, когда я расплачивалась с ним. С такой же широкой улыбочкой я поприветствовала вечно брюзжащую соседку по лестничной клетке – мисс Молли, что как раз в момент моего триумфального растрепанного возвращения в родные пенаты выводила на прогулку свою противную собачонку – лупоглазое, вечно тяфкающее несуразное создание с круглым пузиком на тонких дрожащих ножках. С этой же улыбкой я распечатала конверт со счетом из коммунальной компании, даже и не подумав по привычке обругать их за грабительские расценки на электричество.

Казалось бы – бессонная ночь после нереально тяжелых двух рабочих недель должна была вырубить меня, но ни фига! В крови кипела и бурлила переполняющая меня энергия. Хотелось своротить горы прямо сейчас. Вот что значит качественный трах.

Нет, реально: хороший секс, на мой взгляд, самый верный и полезный для здоровья энергетик, который только был придуман, а вернее, подарен этой вселенной людям.

Этот голубоглазый красавчик умотал меня так, что исцарапанная отросшей к утру щетиной нежная кожа продолжала гореть и покалывать. Соски так и норовили съежиться в тугие горошины при малейшем воспоминании о его прикосновениях, низ живота тяжелел, ноги подкашивались, а во рту пересыхало до сих пор. Этот чертяка объездил меня, как норовистую двухлетнюю кобылку. Да что там говорить, мне и самой понравилось скакать на этом дьявольски горячем жеребце. И все – ВСЕ – как я люблю. Никаких дебильных «скажи‑мне‑как‑тебе‑нравится» вопросиков – только уверенные, твердые, крепкие руки, которые будто знали, как повернуть, где нажать, куда придавить и какое место огладить.

И эффект от столь неожиданно‑долгожданного случайного марафона превзошел все мои ожидания, по собственной десятибалльной шкале зашкалив далеко за десятку.

Растрепанная, слегка ошалевшая, я влетела в свою маленькую однокомнатную квартирку, захламленную за дни беспробудной работы, когда приползала домой, исключительно чтобы переночевать, принять душ и сменить одежду, скинула туфли и оглядела придирчивым взглядом царящий бардак. Вот и нашлось применение невесть откуда взявшимся силам.

К вечеру квартира блестела как после ремонта: полы сверкали, зеркала и стекла окон горели, книжные полки радовали стройными рядами, посуда скрипела от чистоты, кроватка манила свежезастеленным бельем, корзина с чистым бельем, принесенным из общей прачечной, заняла почетное место в гардеробной и… В общем, делать дома было уже и нечего. И когда я решила, что можно бы и выйти за продуктами, только вот буквально пару минут полежу, отдохну, меня внезапно вырубило. Плотно так  вырубило, до самого утра.

Я совру, если скажу, что мне ничего не снилось. Еще как снилось. Так снилось, что я выскочила из грез со стоном, в поту, прогнувшись в спине дугой, содрогаясь от тяжелых, как мощный прибой, волн удовольствия в теле. И, кажется, снова ощущая умелый язык, твердые губы и колючую щетину моего крышесносного приключения в самых сокровенных девчачьих местах.

Господи, как же он меня тогда в душе уделал своим ртом! Думала, и задохнусь насмерть, выкричав весь воздух из легких. И это всего‑то каких‑то минут пятнадцать спустя после нашего первого раза у стены. Мой ковбой оказался просто мастером куни и фанатом бесстыдства. Я знаю, о чем говорю. Мало того, что далеко не все парни считают для себя уместным немного потрудиться между ног партнерши не только своим членом. Но и даже те, кто это делают, к сожалению, ни черта не имеют понятия, как сыграть на женщине так, чтобы она пела до хрипоты. А еще и стоя, со спины…